Адмирал Богат, ввиду создавшейся ситуации, отдал беспрецедентный приказ роте Жарси — сдаться в плен, предварительно уничтожив оружие. И никто во всей Империи не осудил бы их.
Ответ командира роты был расплывчат и неясен, он доложил адмиралу напрямую, что вынесет его приказ на обсуждение роты. Рота сама решит. Де Сальван уже знал об этом и ждал своего триумфа. Еще ни разу ни один королевский офицер не принимал капитуляцию от имперского офицера. Тем более как бы одобренную адмиралом Богартом. Генерал верил, что сегодня его день.
Генерал встрепенулся, на пригорке вдруг показался молодой офицер с нашивками лейтенант-командора. Он был безоружен, лишь что-то сжимая в правой руке. Он поднял кулак, разжал его и де Сальван чуть не подпрыгнул. На ладони офицера-разведчика лежал кусок белой ткани — вечный символ сдачи в плен. Офицер посмотрел, запрокинув голову, на облака, висевшие в небе, и улыбнулся.
Нал оттягивал минуты, ему почему-то вспомнилась мама и её рассказы о соседке-красотке, он улыбнулся воспоминанию, поднял руку с белым полотном ещё выше, придерживаемая лишь двумя пальцами белая тряпочка затрепетала на ветру.
Жарси сквозь силу разжал пальцы и кусок белой ткани взвился, уносимый ветром.
Сто девяносто пять пехотинцев, все до одного, открыли огонь. Семь геликтоперов огневого обеспечения взорвались с оглушающим треском, грохотом в слепящем пламени взрыва. Множество десантников, забывшие об осторожности, погибли. Через миг совершенные искусственные разумы бронегрейверов и геликтоперов открыли ответный огонь, к ним добавился шквальный огонь обманутых в наилучших мечтаниях десантников.
Расположение двух сотен пехотинцев превратилось в полыхающее озеро огненных сполохов, взрывов и просто огня, бушующего огня.
В следующие десят минут, введенные увиденным в состояние бессерков, пехотинцы атаковали южный фронт обороны. В гавани города из якобы погибшего эсминца вырвался на улицы города десант — отдельная разведывательно-диверсионная рота капитана Харта. Нолонскую идею Жарси использовали дважды, и в обоих случаях она оказалась эффективна. Рота Харта разделилась: четыре взвода ударили по поместью правителя, а оставшиеся пять в тыл третьего батальона десантного полка. Эффект неожиданности и то, что один батальон десанта был далеко на севере, сыграли свою роль. Враг был деморализован и отступил. Полк космической пехоты вошел в открывшуюся брешь и начал занимать город. Десантники, отступив к югу, соединились и заняли круговую оборону. Тем самым, отстранившись от войны и от позора поражения. Третий батальон потерял убитыми и ранеными около пятисот солдат и офицеров, погиб и сам командир батальона. Полк Космической Пехоты при прорыве потерял убитыми и ранеными восемьдесят четыре пехотинца. К моменту возвращения генерала де Сальви с первым батальоном к своему полку город был полностью в руках космической пехоты, правитель Айшекана покончил жизнь самоубийством ещё, когда первые пехотинцы появились у границ поместья. Наемники, занимавшие оборону на северных подступах к городу вместе с гвардейцами, теперь заняли одну из господствующих над космодромом высот.
