— Ничего себе выпил, — Виктору показалось, что Суворов на пороге смерти, а тот всего лишь перебрал.
Саленко донес Суворова до его постели, и только там сбросил с плеч.
Суворов упал навзничь, так и не подавая никаких признаков жизни.
— Он хоть дышит? — спросил Виктор.
Саленко включил у изголовья ночник.
— Дышит, дышит. Только не воспринимает ничего. Все говорил мне: ты не бросай меня, не бросай, а то я уже раз заблудился здесь. Чего лопотал? А вообще намучился я с ним. И в городе, и когда через понтон перебирались. Я, правда, упросил водителя не выносить его из автобуса. Он так и переехал, чудом не свалился, повезло. А с Иваном так ничего и не вышло, не встретили мы его, не нашли.
«Да кабы и нашли, толку-то?» — подумал Виктор с огорчением.
Голова шла кругом. Что теперь делать? Как жить?
— Эх-ма! — прервал его размышления Саленко. — Смотри, какая комната-то у него, не комната, а прямо келья.
Резник поднял голову и прищурился, привыкая к темноте вне полосы света. Саленко был прав, комната Пашкина на самом деле походила на монашескую келью. Стены ее были завешены репродукциями икон и церковными календарями, три или четыре иконы стояли на комоде, рядом лежали религиозные книги: евангелие, псалтырь, молитвослов. Над иконами к стене прибито крупное деревянное распятие, вырезанное, очевидно, вручную каким-то самодеятельным умельцем.
— Во, Мишаня дает, а по нему совсем и не скажешь, что он такой набожный. Грехи, что ли, старые замаливает? — улыбнулся Саленко.
— Почему бы и нет? — сказал Резник. — Может, у него их как у последнего грешника накопилось.
— Да грехов у кого хошь миллион, не все только замаливают их.
— Не все, может быть, осознают. Или время не пришло.
Резник не успел закончить свою мысль. Неожиданно позади них раздался незнакомый голос:
— Так, так, так… И кто ж тут хозяином будет?
Саленко с Резником обернулись. В сенях, скинув форменную фуражку и приминая вокруг плешины взлохмаченные сальные волосы, стоял милиционер, тот самый, с которым Виктор столкнулся утром в магазине.
— Ну так кто ж тут хозяин?
Милиционер перешагнул порог открытой комнатушки и, подойдя к кровати, взял Суворова за подбородок, повернул к себе. Увидев, что тот совершенно невменяем, оставил его и посмотрел на мужиков.
— Это хозяин?
— Нет, это не хозяин, — ответил Саленко. — Хозяин должен вот-вот подойти.
— Понятно, — процедил, оглядывая стены каморки Суворова, милиционер. — А вы тогда кто?
— Мы? — переспросил Саленко, словно не понял или не дослышал вопроса.
