Происхожденья рода человеков, —
Единственная собственность в Раю,
Где прочее все – общее владенье!
Прелюбодейство грубой плотской страсти
Ты исключила из среды людской,
Отдав его бессмысленным животным;
В тебе свою основу обрели
Разумные, законные, святые
И чистые все связи – долг, отца,
Детей и братьев; нет, тебя не буду
Я никогда греховною считать,
Достойною стыда иль порицанья,
Несвойственной святейшему из мест!
Источник вечный радостей семейных,
Ты чистотой их ложе облекаешь
Теперь, как в те былые времена,
Когда среди святых и патриархов
В обычай ты вошла; в тебе любовь
Свои святые стрелы мечет, светит
Своей лампадой вечной, расправляет
В тебе свои пурпурные крыла;
В тебе она царит и торжествует —
В тебе единой: нет ее в улыбках
Продажных тварей, в наслажденье грубом,
Случайном, равнодушном, в кратких играх
Любовных, в пошлых танцах, маскарадах,
Балах полночных или серенадах,
Где мерзнущий на улице любовник
К своей красотке гордой песню шлет,
А лучше бы ее с презреньем бросил.
Баюкаемы песнью соловьев,
Обнявшись, спали так Адам и Ева.
И розы на нагие их тела
С зеленой кровли падали обильно,
Чтоб новыми их утро заменило.
Спи, милая, блаженная чета!
Счастливейшей была б ты в этом мире,
Когда бы счастья высшего искать
Не стала ты и знала бы искусство
Не знать того, что Небом не дано!
И вот уже тенистый конус ночи
До половины путь свой совершил,
Покрыв собой подлунный свод обширный,
Когда из врат слоновой кости белой
В обычный час сторожевой отряд
Блестящих Херувимов вышел. Стройно
Они в порядок стали боевой,
И Гавриил ближайшему по чину
Сказал: «Из этой стражи, Узиил,
Возьми ты половину, чтобы с юга
Строжайшей сад охраной окружить,
Я ж с остальными к северу направлюсь;
На западе мы встретимся с тобой».
«Итуриил, и ты, Зефон: скорее
Сад обыщите; все его углы
Исследуйте, особенно ж беседку,
Где эти два прекрасные созданья
Спать улеглись, не ожидая Зла.
Я вечером, перед заходом солнца,
Весть получил, что некий адский Дух
Пришел сюда (кто б это мог подумать?),
Из Ада ускользнув, конечно, с целью
Недоброю. Коль скоро вы его
Найдете, то, схватив, ко мне ведите».
Так молвил он и воинов лучистых
Своих повел, которые сияньем
Своим луны сиянье помрачали.
Другие же два Ангела к беседке
Отправились на поиски свои
И скоро там нашли, кого искали.
Он, скорчившись, как жаба, там сидел
