— Увидел я ее во время антракта с балкона и крикнул: «Ринка, ты ли это?» Весь театр на нас смотрел.
Павел больше всего, разумеется, говорил о школе верховой езды в Леопольдштадте.
«Что рассказывает о Вене Павел? — спрашивали Юрата офицеры, когда в Темишваре прослышали о его возвращении. — Что там нового?»
Юрат отшучивался: Вена-де как Вена, а Павел только и видел там одного гнедого, точь-в-точь такого, как у кума Малиши в Темишваре.
Конечно, Исаковичи расспрашивали и о русском посольстве, и о самом после. Павел рассказал о Волкове, о том, что конференц-секретарь графа Кейзерлинга обещал не разлучать их и поселить всех вместе. Поэтому Павел надеется — надо только сообщить в Киев их родственнику бригадиру Стефану Витковичу и его сыну, подполковнику Витковичу, ныне командиру полка, — что все будет хорошо. Они станут частью сильного сообщества, могучего российского государства. И Австрию позабудут, как дурной сон.
Они наконец почувствуют, что не брошены на произвол судьбы, не беззащитны, что больше их Австрия не сможет переселять с места на место, превращать в паоров, а помещики покупать и продавать их людей, как скотину. В русской армии им будет дано пережить самое сладостное на свете — силу и мощь.
Чтобы не уклоняться от истины, Павел признался, что Волков ему сказал, будто они ждут от России слишком многого. И назвал Павла фантазером и плохим аналитиком.
Анне и Варваре пришлось объяснять, что значит «аналитик».
— А русские повысят нас в чине? — спросил наконец Юрат. — Как это обещал Шевич, когда вносил нас в свой список?
Павел больше всего боялся этого вопроса.
Пробормотав, что Юрат записан лишь капитаном, а Трифун титулярным майором, а сам он остался в том же чине, он замолчал.
И тут же поспешил добавить, что Волков-де сказал, будто они смогут увидеть в России императрицу, которая в этом году украшает своим присутствием Москву и живет во дворце, который называется Головинским.
— Откуда только они берут такие названия? — спросил невесело Юрат.
Копаясь в каких-то бумагах, Павел начал рассказывать, что в Петербурге женщины увидят знаменитые дворцы, которые называются Mon plaisir и Mon bijou, а перед ними фонтан «Самсон». Его очень любил еще Петр Великий. А Волков говорил, будто приглашенные на бал при дворе дамы должны в течение ночи трижды менять туалеты.
Когда Варвара спросила о царице, Павел сказал, что, по рассказам Волкова, она красивая, веселая, любит танцевать и большая охотница до маскарадов. То вдруг нарядится голландским матросом, то французским мушкетером, а то и казачьим гетманом.
