Я помотал головой, приходя в себя. Умиротворяющую тишину нарушало пение птиц. Я спрыгнул с повозки.
– Что теперь? – спросил бард, осматриваясь.
– Не знаю, – ответил я. – Нет больше свиты, нет воли князя.
Очень хотелось выпить. Я вытер с лица засохшую кровь, опустился на землю.
– Слышишь? – тихо проговорил бард.
– Что? – переспросил я.
Прислушавшись, я услышал шум внутри экипажа.
«Защити, – вспомнил я слова легата. – Довези, не позволь…»
– Так быть не должно, – сжимая руки в кулаки, бормочу я его последние слова.
«Обещай мне», – звенит в ушах.
«Действительно, так быть не должно», – судорожно думаю я, подходя к экипажу.
– Этого не должно было случиться, – уже вслух говорю я, голос не слушается.
Мешок, карта… Мысли бегут одна за другой. Я приблизился к дверям экипажа. Темным глазом смотрит на меня замочная скважина, проклятый замок встает у меня на пути.
«Я виноват, – со злостью я бью по двери, – только я!»
Бью еще раз, как можно сильнее – разбитое стекло окна вылетает, рассыпаясь. «Вина – плохой спутник, ярость ослепляет», – звучит в голове идиотский голос. Я выхватываю меч, надеясь заколоть болтливого невидимку. Идрик испуганно смотрит на меня. Бью рукоятью по замку, голос со звоном разлетается на осколки. Множество голосов твердят одно: «Тише. Тише. Тише…» Еще бью по замку. Продолжаю бить до тех пор, пока на металле не остается вмятина. Замок поддается, падает на траву. Каждый удар раздается в ушах, голова болит; я чувствую, как из носа снова льется кровь – горячая, полная ярости. Я резко распахиваю дверь.
– Сволочь, – раздается женский голос, и я получаю пинок в живот.
Рухнув на землю, я больно приложился головой. Голова немного остыла, на смену звону в ушах пришла тупая боль.
– Что там? – осторожно спрашивает бард, поглядывая с козел.
– Девушка, – отвечаю я, пытаясь подняться.
– Пинается, – ничуть не удивившись, констатировал Идрик.
– И больно, – заметил я.
В дверях экипажа появляется девушка. Я бы назвал ее привлекательной, не ударь она меня. Внешность ее кажется мне знакомой. Желтые, почти совиные глаза на чистом бледном лице. Редкий цвет. Светлые волосы собраны в подобие косы, брови нахмурены. Прямая осанка. Что-то выделяет эту девушку, делает особенной. Она изящна. Я обращаю внимание на аккуратные руки с длинными пальцами. Руки связаны, веревка грубая и прочная. В глаза бросается перстень, красивый и, должно быть, дорогой. Кольцо кажется мне знакомым. Где я мог его видеть? Девушка облачена в черное платье; позже, увидев капюшон, я понимаю, что это балахон. Тонкая талия опоясана золотой лентой. Из-за черного цвета одежды благородное лицо кажется еще белее. В таком виде девушка походит на монашку, но есть в ее взгляде что-то далекое от смирения – нечто властное и неуправляемое.
