Надо было запечатлеть уходящее, спасти от забвения все лучшее в нем. В зону забвения не должно было попасть ни крупицы драгоценных моральных качеств тружеников земли.
Петр Проскурин помимо этой гуманистической заботы о традиционных богатствах былой деревни постоянно имел в виду и другие ценности, накопленные в крестьянстве после Октября, в годы Великой Отечественной войны. «Пришлось заглянуть в прошлое России, нельзя было и войну обойти — именно по ней, по средней полосе, пришлись тяжелейшие ее удары, — пояснял писатель характер намечавшейся эпопеи. — Потребовался и космос. А иначе образ Захара Дерюгина — главного героя романа — получился бы неоправданно фисгармоничным. Этот могучий человек выдержал на своих плечах всю тяжесть валившихся на него бед, неудач, но он должен был понять, ощутить и великую справедливость своей судьбы. Потому в космос летит именно его сын, Николай Дерюгин» (Жанр гибкий, жизнеспособный. — «Литературная газета», 1978, 11 октября).
…Пролог к «Судьбе» — небольшая поэма в прозе, какой-то вулканический выброс страстей, мук — поражает концентрацией мотивов смятенья, тревоги и стихийного творчества природы. Молодая женщина, нищенка, бог весть как забредшая на околицу брянского села Густищи, в грозовую ночь разрешается от бремени прямо у хаты главного героя — создателя и председателя местного колхоза Захара Дерюгина. Он находит ребенка — это был мальчик, — принимает его, словно заранее ему предназначенного, в семью, вплетает некую обрывающуюся нить чужой жизни, чужого рода в свою жизнь.
Кто эта женщина? Элемент монументальности, бесспорно, есть в этой крестьянской Мадонне XX века. Ведь не очень простого «младенца мужеска пола» принесла эта нищенка: именно из этой избы начнет путь в космос Николай Дерюгин в романе «Имя твое»… И он погибнет, испытав в последний миг ощущения, поражающие редкой глобальностью мысли: «Был яркий, мгновенный взблеск, ничтожная точка в безбрежных пространствах, и все погасло, и ничто, кроме сжавшихся двух человеческих сердец рядом, не отозвалось на эту тихую вспышку, хотя жизнь готовилась к ней необозримые миллиарды лет; беспредельный океан был нем и как всегда недвижим, его законом были вечность и покой безмолвия. Он обнимал все миры и все, что являлось Вселенной — праматерью всего сущего… крестный путь человечества к звездам не мог прерваться» (разрядка моя. — В. Ч.).
…Изба Захара Дерюгина оказалась вовсе не тихой обителью для будущих покорителей космоса. Она — своеобразный атом, малая единица исторического пространства и движения.
