- Ну, здравствуй...
- Настя, как и раньше,- поняла его колебания женщина.- Сколько же мы не виделись?
- Я рад, что тридцать лет нас не слишком изменили. Я слышал, что ты в Москве.
- Значит, ходят слухи?
- Языки человеческие, все не окоротишь...
- Что, Саша, будешь денежки считать?
- Конечно буду, Настя, как всегда.
Баба Настя радушно отбросила крышку чемодана. Там громоздились перехваченные черными резинками пачки сотенных купюр. Клык вытянул шею в сторону чудесного видения, глаза у него стали, как у сомнамбулы.
- Пересчитай одну.
Клык послушно зашевелил пальцами-сосисками.
- Все верно.
- Настя по мелочам людей не дурит,- с кривой ухмылкой бросил Парамон.
Головлева, не вынимая руки из кармана тяжелого бархатного халата, пружинисто поднялась.
- Ну, Сашок, бери деньги. Думаю, свидимся еще, чайку попьем.
- Добрая ты стала, Настя, что-то. Легко с большими деньгами расстаешься или думаешь, что ненадолго?
- Чего уж там, где наше не пропадало!
- Деньги взять - дело нехитрое. Может, с нами проедешься, ты бабенка боевая, небось и "пушка" в кармашке припасена.
- Саша, не смеши людей. Взял деньги - и ДУЙ.
- Не знал я, к кому еду. Пожалуй, тут за подмогой смотаться надо.
- Дело хозяйское. Деньги тебе отдали, они в чемодане. Хочешь - бери с собой, хочешь - здесь оставляй. Сам за них отвечаешь. А ты, парень,- она повернулась к Клыку,- постарайся не делать резких движений.
Баба Настя вытащила из кармана халата пистолет внушительного калибра.
- Объясни, Саша, какие дыры получаются, когда я стреляю. От одного сквозняка можно простудиться.
- Ладно. Настя, кончай. Деньги большие, дай я хоть позвоню своим пацанам.
- Телефон еще вчера сломался, можешь проверить.
- Как хочешь, один я отсюда не уеду. Пусть с нами Давид поедет.
Давыдов переводил взгляд с бабы Насти на Парамона: крупные звери встретились. Но какова старуха, если Парамон боится выйти из дома с деньгами!
- Езжай, сынок, с ними, раз они такие пугливые. Все будет хорошо.
Не верилось Давиду в счастливый исход. Может, отдать деньги Парамону по-хорошему? Но разве со старухой поспоришь, тем более что в пятистах тысячах, на которых уже кровь двоих, есть и ее доля,
- Ну что ж, Настя, мы поехали, привезем тебе Давида в лучшем виде. Цепляй, Коля;
В руке гиганта чемодан казался крохотным, и было непонятно, как в нем может уместиться такая сумма.
Давид, успокоенный твердым взглядом бабы Насти, вышел первым. За ним, склонив головку, шагнул Клык, замыкал шествие Парамон. Выходя, бросил:
