Выигрыш - смерть | страница 89
Но ему потрясающе везло! "Новенькому" так "перло", что набралась сумма, внушительная даже для московской "мельницы". Марик, окончательно потеряв голову, увеличивал и увеличивал ставки. Но когда сумма проигрыша перевалила за тридцать тысяч, Парамон жестко сказал:
- Хватит, парень. Играть хочешь - пожалуйста. Только сначала выдай засаженное. А эти номера для первоклашек брось. Мы это проходили, когда ты под стол пешком бегал. Гони расчет!
Всей суммы Марик тогда не набрал. Выплачивал деньги с процентами в течение трех лет. Так Парамон вошел в столичную "черную" жизнь. Потом только московские "крутилы" поняли - Парамон в лагерях и тюрьмах даром времени не терял...
- Плати, Давид, а то потом и костей твоих не соберут. Придется мне съездить к одним приятелям. Возьмут дорого, но сделают все в лучшем виде,баба Настя так лихо прищелкнула пальцами, что Давид почувствовал некоторый озноб. Словно прочитав его мысли, она ласково добавила: - Положись на меня, сынок, все уладим. Но тянуть нельзя - можно и об ножик споткнуться.
Сегодня Парамон позвонил. Собранные для него деньги плотным тючком лежали в надежном тайнике. В последние дни Давыдов из дому не выходил страшно оставить такую сумму. Даже в тайнике и под присмотром далеко не беспомощной старухи.
Баба Настя зачастила на рынок - "пообщаться". Видно было, что переживает за Давида - это его умиляло...
- Выходи открывать, гости приехали! - донесся голос бабы Насти со второго этажа.
Гости прибыли втроем на белой "Волге". За рулем сидел костлявый парень с расплющенным носом, удачно дополняющим всю его как бы перекроенную и сшитую заново физиономию. Он остался в машине, а Парамонов и двухметровый гигант по кличке Коля Клык вошли с Давидом в дом. Клык вертел во все стороны маленькой змеиной головкой. Природа, одарив Колю могучими бицепсами, обделила его по части мозгов. Да и то малое, что было, вышибли на боксерских тренировках: трудно сохранить ясный ум, когда тебя беспрестанно лупят по голове. Коля и не пытался. Ему хватало ума и команд хозяина.
Баба Настя расположилась между иконой Николая Мирликийского и коричневым чемоданом с деньгами.
- Здравствуйте, дорогие гости,- приветливо улыбалась она.- Проходите, будьте как дома!
Клык изумленно посмотрел на бабу Настю, затем на своего хозяина, словно ожидая, не последует ли распоряжение отряхнуть пух с этого божьего одуванчика. Но команды не поступило. Парамон, не сводивший взгляда с лица Головлевой, неожиданно улыбнулся, пригладил свой ежик, размашисто перекрестился и неуверенно ступил вперед, словно колеблясь, куда направиться сначала: к старухе или к заветному чемодану.