Лайонел ради торжественного случая тоже был одет чрезвычайно элегантно: белый дорогой костюм, серебристо- серый галстук и изящные золотые запонки в манжетах накрахмаленной рубашки.
Если бы Грант знал, что Мейсон находится так недалеко — всего в каких‑нибудь двадцати ярдах от него — он бы обязательно подошел к племяннику и узнал как идут дела. Но Мейсон сидел в баре и из‑за перегородки Грант никак не мог увидеть его…
… а Мейсон и Марк разговаривали не так громко, чтобы привлечь внимание Гранта и Локриджей. Каждую фразу мужчины произносили с нескрываемым презрением друг к другу
— Ты мерзавец, Марк. Негодяй! — со злостью сказал Мейсон, — и все, что ты сказал о как будто бы вашем ребенке, о Мэри, к правде не имеет никакого отношения и поэтому я с полным основанием говорю — ты мерзавец.
— Ты можешь сам спросить у Мэри, — совершенно спокойно и хладнокровно ответил Марк, — мне ты можешь не верить, но ей — будешь вынужден поверить. Неужели, Мейсон, ты не понимаешь, что выдумать такое я не в состоянии. Ты спроси ее только прямо, без обиняков. И она обязательно тебе ответит правду. Ведь Мэри не умеет врать. Она может недоговаривать но обманывать — никогда. Я ее знаю получше твоего, Мейсон.
— Ты все это придумал, мерзавец, — буквально выдавил из себя фразу Мейсон.
Он захлебывался от ненависти к Марку. И, если бы не его воспитание, он уже давно бы набросился на него с кулаками. И чтобы не сорваться, не развязать драку, Мейсон спрыгнул с вертящегося табурета, двинулся к выходу из бара.
Но Марк остановил его окриком.
— Мейсон, подожди.
— Я знаю, Марк ради достижения своей цели ты готов на все.
— Все‑таки, Мейсон, ты спроси об этом Мэри. Как‑нибудь поинтересуйся, и она скажет тебе правду. Навряд ли ты ею утешишься, — Марк повернулся и заказал себе еще один виски.
Мейсон презрительно хмыкнул, вышел из бара в зал ресторана.
Марк, поняв, что Мейсон сейчас собрался делать, поспешно обратился к бармену:
— Виски подождет, дайте мне скорее телефон. Марк понимал, что наступило время упреждающего удара, который изменит расстановку сил в его пользу. Он прижал к уху телефонную трубку и лихорадочно начал набирать номер, боясь, что Мейсон опередит его…
…а в ресторане продолжался оживленный разговор Гранта Кэпвелла, Лайонела и Августы Локриджей. Не взглянув ни на Лайонела, ни на Гранта, мимо их столика прошествовал разгневанный Мейсон.
Грант, не договорив начатой фразы, осекся и сорвался с места:
— Вот он! Вот он! — крикнул Грант и без извинений бросился вслед за Мейсоном.
