Что происходит там, за пределами постижимого?
Кто много тысячелетий назад задумал образ гигантской секвойи в маленьком, темно–коричневом семечке?
Не пора ли уже перестать удивляться тому, что происходит вокруг?
Вокруг нас множество тайн.
А, кто в свою очередь задумывался над удивлением. Действительность — это тайна, а от удивления можно и дар речи потерять. Разве, не больше толку было бы снова, научившись удивляться, уже не терять этого ощущения жизни.
Кортни ошалело помотала головой.
— Я не понимаю тебя, Перл. Я совершенно не понимаю тебя.
Но его трудно уже было остановить.
— Ты всматривалась когда‑нибудь в темную воду болота? Тебе не становилось жутко?
Тебе не казалось, что ты рассмотрела что‑то таинственное, скрытое от нас вечностью, заглянула во внутрь жизни?
Вдруг он перешел на обыкновенный, понятный для Кортни язык.
— Ты должна отпустить меня. Я вернусь. Я сделаю то, для чего был послан туда и вернусь.
Она безнадежно посмотрела на него.
— Это правда?
— Да. Это такая же правда, как и то, что никому, кроме людей, мы не нужны на этой земле.
Да и небу мы не нужны…
Торжественная церемония открытия мемориальной доски, посвященной Мэри Дюваль, в церкви святой Инессы в Санта–Барбаре, прошла без присутствия Мейсона.
Собственно говоря, это была вовсе не церемония, все заняло буквально одну минуту.
Настоятельница матушка Изабель сняла небольшое белое покрывало у алтаря и открыла ярко сверкавшую, никелированную стальную табличку с именем Мэри Дюваль, которая служила Богу и людям.
После этого, скорбно прикрыв лицо рукой, матушка Изабель покинула церковь.
София подошла к табличке и задумчиво провела по ней рукой.
— Жаль, что Мейсона сегодня не было с нами, — печально сказала она, — я думаю, что ему бы понравилось.
СиСи тяжело вздохнул.
— Возможно.
После этого он перевел разговор на другую тему, очевидно, не испытывая огромного желания говорить сейчас о малоприятных вещах.
— Витражи, которые я заказал, будут готовы к ноябрю, — сказал он, бросая взгляд на окна церкви. — Отец Мэткаф сказал, что тогда же можно будет освятить и доску, и витражи. Он сам приедет специально для этого.
Участники церемонии, среди которых были, кроме СиСи Кэпвелла и Софии Армонти, Джулия Уэйнрайт, Августа Локридж, Брик Уоллес, Тэд Кэпвелл и Хейли Бенсон, стали понемногу расходиться.
Первым покинул церковь Брик.
Он ушел тихо, почти по–английски, лишь ободряюще похлопав по плечу Тэда.
На ступеньках церкви он столкнулся, с торопившейся сюда, Джиной Кэпвелл.
