— Ну, и…? — наконец спросил Мейсон. Томпсон немного виновато пожал плечами.
— Извините, мистер Кэпвелл, что мы вам надоедаем, но согласитесь, ситуация неординарная.
— В общем‑то, да, — вяло согласился с ним Мейсон.
Сотрудник ФБР пристально посмотрел на своего собеседника, потом, не отводя взгляда в сторону, запустил руку во внутренний карман пиджака и извлек на свет сложенный вчетверо лист бумаги.
Он одной рукой, словно фокусник, встряхнул ее и та развернулась: с ксерокопии прямо на Мейсона смотрел Ричард Гордон. Те же очки в тонкой золотой оправе были на его лице. Дик улыбался, и Мейсону казалось, что он улыбается сейчас именно ему, а не неизвестному фотографу.
— Вы знаете этого человека, мистер Кэпвелл? — спросил агент Томпсон.
Мейсон кивнул.
— Конечно знаю, это мой друг.
— Вы летели вместе?
— Да.
И как бы не веря Мейсону, агент Томпсон спросил:
— Как его имя?
— Ричард Гордон, адвокат, — абсолютно спокойно ответил Мейсон. — А почему вы спрашиваете меня об этом? Я думаю, вам и так известно его имя и вы знаете, что он погиб в авиакатастрофе.
— Его тело не нашли.
— Вы хотели сказать, агент Томпсон, не смогли опознать?
— Да, можно сказать и так. Но мы надеялись, что, возможно, Ричард Гордон опоздал на самолет, в последний момент передумал лететь. Это была последняя надежда, которой, как я понимаю, теперь уже нет.
— Да, надежды никакой, я был с ним до последней минуты. Я собственными глазами видел его смерть.
Сотрудники ФБР переглянулись, словно бы решая, кому продолжать разговор. Наконец, инициативу на себя взял агент Томпсон.
— Мистер Кэпвелл, вы не пройдете с нами в ближайший полицейский участок, для того, чтобы дать интересующие нас показания.
— Вообще‑то, я собирался отдыхать, — сказал Мейсон.
— Конечно, мы понимаем, мистер Кэпвелл, что вам тяжело, вы потеряли друга, сами едва остались в живых, но все‑таки… Вы сами юрист и должны понять, что формальности должны быть соблюдены.
— Да, господа, только прошу вас, подождите меня несколько минут, я оденусь.
Сотрудники ФБР вышли за дверь.
Мейсон неспеша собрался, долго смотрел на свое отражение в зеркале.
Он заметил, что после аварии вдруг больше внимания стал уделять своему внешнему виду. Его раздражала каждая складка на костюме и щетина на щеках.
— Но, все‑таки, меня ждут, — пробормотал Мейсон, — черт с ним, пойду в таком виде.
Он набрал полные ладони холодной воды, плеснул себе на лицо и почувствовал себя немного лучше.
— Ну вот, кажется, я проснулся, наконец, — пробормотал Мейсон, выходя из номера.
