Дику, и один из гангстеров со спины обрушил на голову полицейского кулак. Тут же фигурка перевернулась и полетела вниз, проламывая перекрытия.
— А теперь я тебя убил!
Мейсон поморщился и вырвал шнуры игровой приставки и телевизора. Экран замерцал и побежал сухой электронный снег.
Дик удивленно посмотрел на Мейсона.
— Зачем ты это сделал?
— Уберите эту чертову игру, иначе вы сойдете с ума.
Ник возразил:
— Но ведь это только игра. Я же не убивал по–настоящему.
— Уберите эту чертову игру, — Мейсон вырвал из рук ребят пульты, свернул шнуры и бросил их на кровать, — вернитесь за стол. Ведь гости пришли тебя поздравить.
Ребята непонимающе переглянулись. Мария, услышав шум в детской комнате, поспешила туда.
— Что произошло? — спросила она у Мейсона. Но не дождавшись ответа, повернулась к ребятам.
— Не знаю, — пожал плечами Дик, — он забрал нашу игру.
— Зачем ты это сделал, Мейсон? — удивилась Мария, в ее голосе не было ни тени упрека.
— Это плохая игра, — сказал Мейсон, — дети учатся убивать друг друга. Ты бы слышала, что они тут говорили.
— Интересно, что же они говорили? — уже раздраженно спросила Мария.
Но Мейсон ничего не ответил и вышел. Тогда в разговор вступил Ник Адамс.
— Это в самом деле, плохая игра. Мне не нравится убивать, мне не нравится, когда убивают меня. Извини, — обратился он к Дику, — ты жив, я не убивал тебя.
— Хорошо, — согласился мальчик, — считай, что и я не убивал тебя.
Они взялись за руки и пошли к столу.
Мария, растерянная, осталась стоять в детской, перед мерцающим экраном телевизора. Она машинально нажала кнопку и экран погас, но еще долго на нем светилась пронзительно белая точка.
Вечер прошел прекрасно, гости разошлись довольно поздно, довольные праздником.
Мария убирала в гостиной, Дик помогал ей.
Наконец, женщина посмотрела на часы и ужаснулась.
— Боже мой, уже полночь. Дик, тебе нужно спать. Иди, я уберу сама.
— Хорошо, мама, — согласился Дик.
Он уже устал носить грязную посуду и поэтому с радостью согласился идти в свою комнату. Мария убирала.
Мейсон, неслышно ступая, вошел в комнату к мальчику. Тот еще не спал, лежал, подложив под голову руки и глядел в потолок. Он сразу же сел в кровати, лишь только Мейсон переступил порог.
Мужчина стоял перед мальчиком, на его плечах был наброшен длинный плащ, а в руках он сжимал металлический кейс Ричарда Гордона.
Мальчик удивленно посмотрел на Мейсона.
— Ты от нас уходишь? — чуть слышно спросил он и, не дождавшись ответа, добавил, — ты уходишь навсегда? Ты уходишь навсегда, Мейсон?
