— Ты думаешь, ей это нужно? — все так же шепотом спросил мистер Лоуренс. — Ты думаешь, ей будет от этого легче? И вообще, разве ей важно, откуда возьмутся деньги? Какими путями они придут к ней? Единственное, что важно — это то, что ее мужа нет, и он никогда не даст своей семье ни цента.
Мистер Лоуренс вышел на середину кабинета.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Я думаю, можно договориться.
Он пристально посмотрел на Саманту.
— Надеюсь, ты будешь согласна, если мы предложим треть суммы мистеру Кэпвеллу, если он согласится участвовать в этом деле?
Саманта непонимающе посмотрела на мистера Лоуренса.
— Да, да, ты не ослышалась — треть суммы. Потому что, если он не даст нужных показаний, эта сумма станет в десять раз меньше.
Саманта вскрикнула, но тут же, прикрыв рот рукой, посмотрела на бесстрастного Мейсона Кэпвелла.
— Я заинтересован в большей сумме, — пожал плечами мистер Лоуренс, — ведь я тоже работаю от процента. И я хочу, точно так же, как вы здесь присутствующие, получить максимальные деньги. Может быть, я кажусь вам ужасным, тогда извините. Хотя, к черту, какие извинения, сейчас девяностые годы, Америка, никто ни за что не должен извиняться.
— По–моему, это не очень прилично, — заметил Мейсон.
— Это не моя прихоть, — возразил мистер Лоуренс, — это всего лишь закон. Каждая капля крови, каждая минута страха оплачивается, компенсируется и очень большим долларом. Моя обязанность — сделать так, чтобы этот доллар был побольше, повесомее для всех нас: для вас, мистер Кэпвелл, для тебя, Саманта, и для меня.
Адвокат похлопал себя по карману и улыбнулся. Мейсон, не отрывая взгляда, смотрел на улицу.
— Ведь вы долго падали с мистером Гордоном? — спросил адвокат, — и у вас было много страшных мгновений. Вот я и хочу, чтобы за каждое из них вам заплатили. Надеюсь, вы ничего не имеете против того, чтобы его вдова и сын получили приличную компенсацию.
— Я смотрю, — медленно проговорил Мейсон, — вы ждете от меня, чтобы я сказал, что мистер Гордон сам специально сделал вдовой свою жену и сиротою своего сына. Если нужно, я скажу и это, если тут в этом кабинете никого не интересует правда.
— Ну, не нужно так, мистер Кэпвелл, — начал адвокат.
— Нет, я еще скажу, что его разнесло на кусочки, что я весь был перепачкан его кровью.
Саманта с ужасом смотрела на Мейсона, она не понимала, что происходит.
Она ожидала, что этот разговор будет полон участия к ней, к ее судьбе, а тут Мейсон пытается добиться какой‑то правды.
