Включи телевизор. Там сейчас должны быть новости. Может быть, за то время пока мы занимались любовью, в Санта–Барбаре произошло что‑нибудь интересное, скажем, Сан та ну посадили в тюрьму до конца ее дней или, наконец‑то, нашлась Келли Кэпвелл.
Тиммонс оживился.
— Насчет Келли мы с тобой еще поговорим. А вот, что касается Сантаны, то здесь вопрос гораздо сложнее. У меня такое ощущение, что кое‑кто поверил ее бредням на пляже. Нам с тобой нужно быть как можно более осторожными, если Ник Хартли или Круз Кастильо начнут копать.
Джина вяло махнула рукой:
— До чего они могут докопаться? Ведь всем абсолютно очевидно, что слова Сантаны были полным бредом. Ну и что из того, что она обвинила нас с тобой в том, что мы приучили ее к наркотикам? После того, что таблетки обнаружили при обыске в ее доме, ей никто не поверит. Во всяком случае суд присяжных будет не на ее стороне. Все‑таки — одно дело доказательства сумасшедшей террористки, которая с пистолетом в руке бегала но городу, пытаясь расправиться со мной, как С неугодной свидетельницей, а другое дело — результаты официально проведенного обыска у нее в доме. После этого она может говорить все, что угодно. Она может даже утверждать, что Мейсон Кэпвелл это Иисус Христос, явившийся на землю для того, чтобы спасти людей. Кстати, как тебе понравилось его поведение вчера. По–моему он просто рехнулся. Этот белый костюм, эта бородка. Он, наверное, насмотрелся фильмов про всякие там волшебные религиозные перевоплощения и вообразил себя Бог знает кем. Может быть он хочет произвести впечатление на горожан? Но меня‑то ему не провести. Я знаю, что он просто не способен превратиться в религиозного проповедника. Скорее всего за этим кроется что‑то другое.
Тиммонс, медленно потягивавший шампанское из бокала, неохотно оторвался от этого занятия и скептически буркнул:
— Почему это ты так думаешь?
Джина уверенно улыбнулась:
— Я слишком хорошо знаю Мейсона. И вообще, что мы все о Мейсоне да о Мейсоне? Я же тебя просила включить телевизор.
Окружной прокурор поднял с пола валявшийся там дистанционный пульт управления и нажал на кнопку. Спустя несколько мгновений небольшой экран телевизора, стоявшего в дальнем углу комнаты, засветился.
— О, Бог мой, — раздраженно воскликнула Джина, — опять Мейсон. Наверно, он решил стать главным ньюсмэйкером в этом городе, потеснив с первых страниц газет и с экрана телевизора, своего незабвенного папашу.
Тиммонс скривился:
