— Нет–нет, Мейсон. Мне пора. Я тут… Я немного задержался. Меня ждут срочные дела. Джина, рад был встрече. К сожалению, так редко удается увидеться в неформальной обстановке. Вот, — он повернулся к Мейсону и виновато пожал плечами, — проходил мимо и решил навестить нашу главную свидетельницу. Джина, ты… Ты очень хорошо выглядишь. Рад был с тобой повидаться. Я позвоню тебе позже.
Пятясь спиной, как рак, к порогу, он старался не смотреть в глаза Мейсону.
Чтобы прикрыть окружного прокурора, Джина лучезарно улыбнулась.
— С днем рождения. Кейт… Хорошо, что ты заглянул. Сам понимаешь, что в моем положении… — она продемонстрировала Мейсону свои костыли. — Я бы еще не скоро выбралась, чтобы поздравить тебя.
У Тиммонса от удивления отвисла челюсть, но мгновенно справившись с оцепенением, он с такой же радостью стал трясти головой.
— Спасибо. Спасибо, Джина. Благодарю за поздравления.
Мейсон едва заметно поднял брови.
— У тебя день рождения, Кейт? — медленно растягивая слова, произнес он. — Интересно, сколько же тебе исполнилось?
Тиммонс снова зарделся, как барышня.
— Э… — растерянно произнес он. — Уже на год больше, чем в прошлом. Ты представляешь, как летит время? Мейсон сделал понимающее лицо.
— Да, разумеется, Кейт. Как же я не подумал об этом раньше. Время летит, а мы и не замечаем, как стареем.
Пряча суетливо бегающие глазки, Тиммонс шагнул за порог.
— Извините, я уже опаздываю, — торопливо произнес он, собираясь уходить.
— Кейт, — позвал его Мейсон. — Прежде, чем ты уйдешь, я хотел бы спросить тебя кое о чем.
Тот неохотно обернулся.
— Да?
Мейсон задумчиво потер подбородок.
— Мне показалось, что тебя интересует личность Лили Лайт.
Тиммонс с напускным безразличием пожал плечами.
— С чего ты взял? Она интересует меня точно так же, как и любой другой гражданин Соединенных Штатов.
Мейсон едва заметно приподнял бровь.
— Так знай, — проницательно сказал он. — Ты можешь следить за ней сколько угодно. Хоть до Судного дня. Но ты ничего криминального в ее деятельности не обнаружишь. У нее незапятнанная репутация.
Тиммонс ехидно улыбнулся.
— Так что, выходит, что она не человек? Насколько мне известно, за каждым представителем рода человеческого водятся грешки…
Мейсон смиренно опустил голову.
— Нет. Она‑то как раз — человек… — многозначительно произнес он. — За ней нет никаких грехов, и поэтому она может чувствовать себя совершенно спокойно. Если бы было по–иному, то у нее не было бы морального права заниматься спасением чужих душ.
