Маркос Рамирес | страница 43
Прошло много времени, прежде чем в дверях показалась девочка; она взглянула на меня и решительно направилась в мою сторону. Увидев, как она приближается, я испытал страх; сердце мое часто и глухо забилось, и я уже совсем перепугался, когда заметил, что ее глаза опухли и покраснели от слез. Она остановилась напротив меня и, полная негодования, громко крикнула:
— Дерзкий мальчишка! Как ты смел подсунуть мне в дом эту гнусную бумажонку? Из-за тебя меня наказала мама… Если ты еще раз это сделаешь, я пожалуюсь полицейскому! Сопляк!.. — И, повернувшись, бегом бросилась к дому.
Я онемел от стыда, желая лишь одного, чтобы земля поскорее разверзлась и поглотила меня. Мое смущение дошло до крайности при виде старика, который, насмешливо улыбаясь, остановился поодаль. Я вскочил как ужаленный и на ходу бросил старику с кичливым презрением:
— Я смолчал… Что взять с этой соплячки? Я мог бы развернуться да такую ей оплеуху закатить!..
Со временем воспоминание о злополучной истории с паточным сахаром выветрилось. И как-то, воспользовавшись тем, что мать занялась стиркой белья в ванной, я выдвинул ящик громоздкого комода, который служил ей для хранения белья, некоторых памятных дорогих для нее предметов и других ценных вещей, и принялся с большим воодушевлением рыться в нем. Я постоянно надеялся отыскать нечто чудесное и удивительное в укромных и заповедных местах! В самом деле, в одном из уголков ящика мои пальцы задели что-то странное, и я поспешил вытащить таинственный предмет. То была тяжелая деревянная копилка в форме книги, полная монет, издававших мелодичный звон, ласкавших мой слух, как вкрадчивое приглашение. Вглядевшись в щель копилки, я различил блеск серебряных монет.
Дрожа от волнения, я стал усердно трясти копилку и наконец с помощью проволоки извлек песету, а за ней другую монетку в десять сентаво — старой чеканки, из хорошего серебра, которое тогда уже почти исчезло из обращения, а потому высоко ценилось.
На следующий день я заявился в школу миллионером, накупил лакомств и с хвастливой щедростью роздал их товарищам.
С тех пор я ежедневно заглядывал в заветную копилку, все глубже запуская в нее руки. Я приобретал самые причудливые и бесполезные вещи, которые приходилось прятать от матери в различных закутках, покупал книжки сказок и приключений — до них я всегда был большой охотник; принося книжки домой, я обычно врал, что мне дали их почитать.
Но так как в копилке хранилось много монет по пятьдесят сентаво и в один колон, которые застревали в узкой щели, затрудняя тем самым выуживание мелких монеток, — я принес нож и увеличил щель копилки. Таким образом, в дальнейшем стало значительно проще доставать деньги, и я транжирил их на любую глупость, покупая все, что ни взбредет в голову мне и моим многочисленным друзьям, приобретенным с помощью благословенной копилки.
