Дети разбитого зеркала. На восток | страница 60



Видимо, выступление было окончено. Фран пожалела, что попустила его, выполняя мелкую работу по хозяйству. Она подошла совсем близко. Публика казалась довольной и благодушной, и никто уже не смотрел на музыканта, когда тот тихо, вполголоса, запел:

По полю, где войско легло

Проходишь ты, как по цветам.

Чело твоё омрачено

Не видом зияющих ран,

Не вонью гниющих кишок,

Не бранью пирующих птиц-

Не латан заплечный мешок,

И очи опущены вниз.

По полю - где прошлой весной,

Когда распускались цветы,

Потеряно девой кольцо

С руки неземной красоты-

И лето, и осень прошли

А после - зима и война.

Пропали под снегом цветы,

Прекрасная дева мертва.

Пусть не был хорошим бойцом-

Весеннее солнце блестит-

Как только отыщешь кольцо,

Прекрасная дева простит.

А потом, так же вполголоса, спросил, не поднимая головы:

- Нравится тебе, дочь рыбака?

Фран огляделась: никто не обратил внимания на странное обращение.

- Не называй меня так.

- А как бы ты хотела называться?

- Своим настоящим именем. Знать бы его.

- Думаешь, легче станет?

- Тебе что-то известно? Скажи!

Но мнимый слепой уже отвлёкся. Словно бы по неосторожности, высоко взмахнув пятернёй, он попал в призывно цветущую плоть над корсажем идущей мимо с подносом служанки. Затем, чтобы удостовериться в недоразумении, продолжил исследования обеими руками, а потом долго извинялся, галантно и чистосердечно, помогая собирать посуду, никем не заподозренный в мошенничестве.

- Зачем тебе это? - спросила Фран, - повязка на глазах, - ты такой же слепой, как и я.

- Это с повязкой. Без неё люди мне нравятся меньше.

- Кто ты?

- Шулер, обманщик. И дочь рыбака - лишняя карта в моём рукаве.

- Значит, вторая такая уже есть в колоде? - неожиданно для себя самой спросила Фран, - Что же это за игра?

- Вот как, - он перестал посмеиваться и внимательно её разглядывал - такое было ощущение, несмотря на повязку.

- Ты догадлива, малышка, - произнёс он очень мягко и задумчиво, - но тебе многому придётся научиться.

- Я бы с радостью научилась твоему искусству,- сказала Фран, думая о могуществе слова и власти, которую имеют над ней некоторые из песен.

Ответом ей был обидный, обидный смех.

- Ты опережаешь мои планы,- собеседник чопорно поджал губы, пытаясь удержать рвущееся наружу веселье, впрочем, без заметного успеха,- не откажусь научить тебя моему искусству,- он выделил слово "моему",- но несколько позже. Придётся подождать.

- Жаль. Я бы хотела понять твои песни.

- Ах, песни... Только я тут не причём. Просто подобрал их, сироток. Это твоё наследство, сестрица. Тебе с ним и разбираться.