И тут до них донесся чей-то быстро приближающийся громкий раздраженный голос:
— … О чем тут говорить! Все норовит удрать из дворца, ведет себя как несмышленая школьница! Один ветер в голове. Нет-нет, ее удел — выйти замуж в интересах государства, укрепить узами брака связи с иными странами. А не скакать по крышам в каком-то захолустье. А она что? Кого хочу — того люблю! Чем хочу — тем занимаюсь!.. — И тут, как раз на очередном углу внутренней стены, Баг с Богданом чуть-чуть не столкнулись с двумя преждерожденными, явственно ханьцами по крови: высоким, молодым, в свободном простом зимнем халате и без шапки, на красивом бледном лице жирной чертой выделялись широкие черные усы; и пожилым, очень толстым, с жидкой короткой бороденкой, одетым в длинную соболью шубу, из-под которой не было видно ног. Увлеченные беседой, они вывернули прямо на напарников, и шедшему впереди ланчжуну пришлось сделать шаг в сторону, прижавшись к самой стенке, чтобы высокий не налетел на него. — Не наше это все, не наше! Влияние… — автоматически произнес еще несколько слов высокий, вздрогнув от неожиданности, и, умолкнув, остановился.
„Скакать по крышам?.. Что-то в этом есть удивительно знакомое…“ — пронеслось в голове у Бага.
„Как странно“.. — подумал Богдан, — простая одежда: ни нашивок на груди, ни поясов официальных, ни шапок… Хоть одежда и не красит человека, однако же помогает судить о его положении…»
— Прошу простить, драгоценный преждерожденный, — учтиво, но сдержанно кивнул Багу высокий. — Мы были неловки. Уповаю на ваше снисхождение, — кивнул он Богдану, и толстый тоже закивал, соглашаясь: да-да, мы премного виноваты, но смотрел при этом внимательно, настороженно, даже оценивающе.
— Все в порядке, драгоценные преждерожденные, — поторопился ответить улыбнувшийся минфа. — Мы тоже были неосторожны. Всего доброго. — И потянул нетерпеливо за рукав Бага: пойдем же, еч!
Проход был узок, и Баг, мельком взглянув, не испачкался ли о стену новенький халат, непроизвольно сделал рукой отстраняющее движение:
— Позвольте, драгоценный преждерожденный.
От нежданного прикосновения Бага тот вновь вздрогнул всем телом, глубокое недоумение отразилось на его лице; молодой бросил ищущий взгляд на своего спутника, однако же сделал шаг в сторону.
— Какие-то они странные… — пробормотал, отходя, поглощенный своими мыслями Баг. — В обители вечного постоянства так горячиться… Таких сюда вообще пускать не должно!
Богдан оглянулся: высокий и толстый все так же стояли в проходе между домами и смотрели им вслед. «Слышали», — понял минфа.
