— Так что Митрофан?
— Пётр организовал в Воронеже корабельную верфь для строительства флота. Планировал поход на Азов.
— Помню, учили про Петра. Окно прорубил в Европу.
— Саша, давай стол, подвинем, ты сразу к телевизору!
— Новости, мам, новости!
— Бабушка, да мы сами, новости для папы — святое! Что там Митрофан? Имя, какое смешное!
— Настоящее русское. Митрофан оказывал Петру всяческую поддержку, влияние монастырей в ту пору было очень большим. Более того, помогал царю деньгами.
— И что?
— Однажды государь пожелал видеть у себя Митрофана, и велел ему явиться во дворец. Святитель тотчас же отправился к царю пешком. Но, войдя во двор, увидел статуи греческих богов и богинь.
— Ну и что? Красота, наверное.
— Языческие боги. Не видел Митрофан в них красоты никакой, повернулся и пошел домой. — Бабушка поставила на стол тарелку с пирожками. — Чай заварила с травками.
— И что?
— Об этом доложили императору.
— Грянула буря?
— Как ни странно, Пётр вторично отправил к нему посланника.
— И что?
— А то. Митрофан ответил: «Пока государь не прикажет снять идолов, соблазняющих весь народ, я не могу войти в его дворец».
— Пётр разбушевался?
— Да, приказал передать святому: «Если он не придёт, то ослушанием предержащей власти подвергнет себя смертной казни».
— Ой! Убил Митрофана?
— На эту угрозу епископ Митрофан отвечал: «В жизни моей государь властен; но неприлично христианскому государю ставить языческих идолов и тем соблазнять простые сердца».
— Убедительно. Точно не убил. — Нюша взяла пирожок, откусила половинку. — С капустой? Ты от темы ушла, что ты про труд, про пословицы?
— Не торопись, руки быстро помыть! Сейчас. Царь простил епископа и приказал убрать статуи, после чего Владыка явился во дворец благодарить государя.
— И что?
— Митрофан писал, что только в труде человек может научиться планировать свои действия, только в труде можно стать аккуратным, организованным. Теоретически этому научиться нельзя.
— Не верю. Ну что тратить время на стирку, если машинка стирает. Зачем?
— А затем, что можно стать рабом машинки. Современные дети даже пол вымыть не умеют. Опять скажешь, зачем?
— Зачем?
— В том то и дело, что человек должен быть независимым, должен все уметь сам. А детей не учат, вот в чем беда. А отсюда нет трудолюбия, остается что?
— Что?
— Праздность. А эта опасная штука. Для чего время освободилось?
— Как для чего? Для учебы, например. Бабуля, а эти с какой начинкой?
— Эти с картошкой. И мы учились, только при этом еще и трудились. Саша! Давай к нам! Пирожки остывают.
