У полковника было правило — узнавать о происшествиях раньше всех. Все дежурные знали: если что случилось, доложи сначала Булдакову, а потом уже — в оперативный отдел. Полковник любил классифицировать совершенные преступления. В свою очередь, Бестужев любил по словам полковника угадывать, что произошло, еще до того, как прочитает сводку.
С годами Бестужев понял, что в иерархии полковника было четыре типа преступлений. При этом полковник по определению был уверен, что его сотрудники не в состоянии раскрыть даже кражу велосипеда.
Первый тип назывался «Моя бабушка справилась бы за день». К нему относились бытовуха, ограбление ларьков, кабацкий разгул и тому подобная полицейская рутина. К нему же относилась и уже упомянутая кража велосипеда, хотя на памяти Бестужева таких инцидентов в городе не наблюдалось уже лет десять.
Далее шли преступления посложнее — убийства, на которые было необходимо привлекать криминалистов, мошенничества, коррупционные дела… Список можно продолжать. Их Булдаков называл «Заведомый висяк». Действительно, такие расследования длились не один месяц, и часто даже не доходили до суда — фигуранты либо погибали, либо откупались, либо не находились. Бестужев по возможности избегал таких дел, да и полковник особо не настаивал.
Тем более, что третий тип преступлений и составлял, собственно, хлеб капитана полиции Александра Бестужева. Он любил, когда Булдаков тихо-тихо скребся в дверь его кабинета, ласково интересовался, не занят ли капитан. И только потом — аккуратно, издалека начинал говорить о деле. А заканчивалось все всегда одинаково:
— Сань, ну ты же понимаешь, что кроме тебя с этим никто не справится. Не подведи старого друга.
Конечно, Бестужев старого друга не подводил и помогал тому раскрывать сложные преступления и двигаться по карьерной лестнице. К слову, именно ради таких дел, которые он окрестил как «Никто, кроме Сани», капитан и пошел в полицию. Именно о таких преступлениях и таких раскрытиях он читал в затертых до дыр детективах в детстве. И свою работу он гордо именовал сыском. Ему очень нравилось это старое, теперь уже редко упоминаемое, русское слово.
Однако то, что выдал Булдаков сегодня в туалете, не подпадало ни под один из вышеперечисленных типов. Редко, очень редко происходили по-настоящему жуткие преступления. Приснопамятное дело о маньяке-таксидермисте было одним из них. Под четвертый тип подпадали, например, убийства без мотивов или убийства с чересчур дикими мотивами; или убийства, о которых узнали случайно или спустя много лет. Такие преступления могли быть совершены хитрыми маньяками или хладнокровными киллерами.
