Мак чуть с ума не сошла, во всем виня себя. А поскольку мои родители уехали ужинать, Санни быстренько отвезла меня на своей машине в отделение «скорой помощи».
«Тухлые креветки! Тухлые креветки!» – говорит Леннон, перекривляя ее визгливый голос.
Санни орала это медсестре перед всем приемным покоем «скорой». Орала громко. Потом мы повторяли эти слова много месяцев подряд в полном отрыве от контекста. Для нас они стали чем-то вроде домашней шутки. Если что-то шло не так, мы во всем винили «тухлые креветки». И шутка эта потом так и не устарела.
Мне до сих пор от нее смешно. Я слегка ухмыляюсь с набитым гребешками ртом и чуть не давлюсь.
Леннон косит на меня глазами. Уголки его рта ползут вверх, хотя он старается не улыбаться.
Так, ад официально заморожен. В воздухе летают свиньи. Мечутся молнии. Мы улыбаемся друг другу – это происходит в действительности. В самом деле улыбаемся!
Да что происходит? Сначала эта сливочная помадка с арахисовым маслом, теперь еще это?
Главное, сохраняй спокойствие, говорю я себе. Это ровным счетом ничего не значит. Враги время от времени тоже могут вместе смеяться. Я не отрываю от тарелки глаз и стараюсь вести себя нормально. Но в этот момент подают третье блюдо, какое-то тушеное мясо, кажется, баранью ногу. Тем временем стараниями Бретта остальные члены нашей группы сообща следят за передвижениями бармена. Я беру следующую из своего прибора вилку и нечаянно бью Леннона по руке. Он левша, поэтому правую руку кладет на край стола, где она и остается, даже когда я свою отдергиваю.
– Прости, – бормочу я.
Он небрежно качает головой:
– Сколько же здесь вилок! Да и потом, зачем нам две ложки? Одной я уже поел супа. Они у них что, запасные?
– Пара хороших палочек для еды избавила бы их от хлопот с мытьем посуды, – говорю я.
– Аминь.
Моя мама научила его пользоваться палочками для еды. Корейскими, из нержавеющей стали.
– Как там сказано в восточном боевике «Однажды в Китае»? – спрашиваю я. – Какие слова произносит Джет Ли, когда видит европейский столовый прибор?
– «Почему на столе так много кинжалов и мечей»? – цитирует Леннон.
– Точно. Боже мой, ты же был без ума от восточных боевиков со всеми их боевыми искусствами.
– Джет Ли – король, – говорит он, отпивая из бокала глоток воды.
– А я думала, что король – Брюс Ли.
– Брюс Ли был богом.
– А, ну да, – отвечаю я, – по твоей милости я пересмотрела целую кучу этих фильмов.
– И большинство из них тебе нравилось.
Тут он прав.
