— Полностью солидарен со словами товарища, — глухо, с волчьими интонациями в голосе, прорычал Хендрик. — Ведь сложившийся расклад, ясен и так.
— Прошу прощения, — пожав плечами, небрежно извинилась я. — Не знала, что вы столь по-женски ранимы.
До этого безучастный Ягле Гвоздь, вдруг молча развернулся и стал спускаться с холма вниз, в направлении стоянки хирда. Хендрик с Райво на прощанье, чисто символически поклонившись, так же без лишних слов, последовали за ним.
— Положительный ответ жду ровно час, — вдогонку бросила я им. — Если он не последует — пеняйте на себя. Я уложу кучу своих людей, но до вас, доберусь. Лично до вас троих. И тогда у нас состоится ещё один, только весьма долгий разговор, после которого вы будете походить не на людей, а на бессвязно мычащие, ободранные куски мяса. Впрочем, судьба остальных попавших в плен, тоже не окажется завидной. Всех их ждёт длинный, хорошо заострённый кол.
Похоже, моя угроза задела самолюбие Райво. Застыв как вкопанный, он яростно выругался, однако обернуться и встретиться со мной взглядом, так и не осмелился.
Хм-м, видимо в отличии от Ягле Гвоздя, ему были дороги собственные зубы. А что при общении со мной, их можно запросто потерять, он уже убедился.
— Госпожа выбрала верную линию поведения с этими подонками, — понаблюдав за удаляющимися изгоями, одобрительно заявил дядюшка, — ибо кроме Силы, они ничего не признают.
— И госпожа пресветлая ярлинка, им эту Силу продемонстрировала наглядно и без всяких колебаний, — охотно признал, буквально светящийся от восхищения, Рагнар. — А главное — очень доходчиво!
— Угу, — лукаво мне подмигнув, согласился дядюшка, — однако, как же не просто, нашей госпоже Фианэль, достались все её, проявленные в данной военной компании, навыки и умения. Я прав, госпожа?
— Дядюшка! — не сдержавшись, я заулыбалась во весь рот. — Давай обойдёмся без грустных воспоминаний. Конечно, училась я охотно, да и стимул у меня имелся основательный. Но всё же… Всё же… Мне действительно приходилось не сладко.
— Зато на лицо — отменный, неоспоримый результат, — не отказал себе в удовольствии напомнить, дядюшка Рифли. — Пусть даже и стоивший многолетних мучений.
— Все мои успехи — заслуга не столько моя, сколько твоя. Ибо ты был неимоверно терпелив и воистину мудр. А я что… Я лишь во всём следовала твоим наставлениям, — тихо, но с огромной признательностью в голосе, ответила я.
— Госпожа излишне скромничает, — с растроганным видом, запротестовал дядюшка. — Потому как не проявляй она в обучении, железной воли и упорства, у меня ничего бы не получилось. Ровным счётом ничего!
