— Брось пугать пацана, — подал голос проснувшийся Джон, он широко зевал и с иронией посматривал на Гробовщика. — Погляди, он и без того белый, как мел.
Гробовщик окинул могучую фигуру Джона неодобрительным взглядом и пригрозил:
— Вот попадешься, дылда, ко мне на операционный стол, посмотрим, каков ты собеседник. А пока помалкивай, мешаешь только.
Присев на край кровати, он ловко разбинтовал мою голову, удивленно хмыкнул, а затем, прочистив рану, вновь наложил на нее целебный бальзам из трав и замотал. Фин-Дари и великан о чем-то шушукались в стороне. Правда, шепот Джона походил скорее на рокот отдаленного прибоя. Гробовщик, не глядя на них, двинулся к выходу, но на самом пороге обернулся.
— Алекс, тебе дьявольски повезло, и ко всему прочему ты живуч, как кошка, но… если ты не хочешь иметь в дальнейшем проблемы с болями головы, памятью, сном и вообще со здоровьем, то вылежи еще хотя бы пару недель.
Гробовщик советовал мне со всей возможной серьезностью.
— А впрочем, ты большой мальчик, поступай, как сам знаешь. Пока!
— Что б ты издох! — я швырнул в дверь кинжал, глубоко вонзившийся в дерево. — Нет, Джон, ты слышал это змеиное шипение? Две недели! Ха!
— Боюсь, дружище, что он прав, — неожиданно согласился с приговором лекаря Джон, а Фин-Дари, предатель, его охотно поддержал.
— Ранение серьезное, так что не рыпайся. Да и две недели ничего не изменят. Ведь так?
— Ну да, — буркнул я, — тебе легко говорить. А ей-то, бедной, каково у брательника в гостях? Думаешь, сладко, а?
— Не думаю я так, Алекс, — Джон морщился, словно от зубной боли. — Девчонка и мне запала в душу. Но чем ты можешь помочь ей, больной и немощный? Чем? Вылечись сначала, наберись сил и, ради Бога, вперед хоть куда.
— Ты, конечно же, прав, Джон, — неохотно признал я. — С активными действиями придется повременить. Но зато мы используем эти дни, чтобы все как следует обмозговать.
— Умница! — искренне восхитился Джон. — Вот лежи и думай, а мы с Рыжиком потопали. Работы, знаешь ли, невпроворот, а Коршун попросил помочь. Ограду надо кое-где подновить, починить крышу в западной башне и что-то там еще, не помню. Так что бывай, Алекс. Мысли!
— Выздоравливай, Лоза, — пожелал и гном, — а я, как выпадет минутка, заскочу.
Друзья ушли. Да и попробовали бы они отказаться. Коршун, наш интендант, заправляющий хозяйством форта, мог заездить кухонными работами кого угодно. Правда, мужик он был хоть и суровый, но справедливый. Наверное, потому и доставалось от него в основном лентяям да разгильдяям.
