Девушка из Берлина. Любовница группенфюрера | страница 5



После минутного раздумья доктор Кальтенбруннер наконец сказал:

— Я помогу вам, фрау Фридманн. И думаю, что уже знаю как.

Я не сдержала улыбки после этих его слов.

— Спасибо вам, герр группенфюрер. Вы и не знаете, как много это для меня значит.

— Не стоит меня пока благодарить, я ведь ещё ничего не сделал. — Он ухмыльнулся мне. — Но мне от вас всё же кое-что потребуется.

— Всё, что угодно, только скажите.

— Всё, что угодно? — Он вопросительно приподнял бровь. — Вы меня искушаете спросить о совершенно другой вещи, о которой я изначально думал, но я всё же постараюсь остаться джентльменом, особенно учитывая ваше нынешнее весьма незавидное положение.

Я поймала себя на том, что смущенно заулыбалась от такого весьма незавуалированного намёка. В одном Гейдрих был прав: группенфюреру Кальтенбруннеру действительно рот надо было с мылом промыть, прежде чем пускать его разговаривать с приличными женщинами. Но он неожиданно быстро снова принял серьёзный вид, прежде чем я успела высказать это вслух.

— Мне потребуется, чтобы вы стянули для меня ежедневник Гейдриха, где расписаны все его предстоящие командировки, со стола его адъютанта. Сможете вы это сделать?

Я поразмыслила над его вопросом несколько секунд. Это было почти невозможным, но я всё же была уверена, что смогу это сделать. Я должна была это сделать.

— Да, смогу.

— Хотя, знаете что? Не берите его, будет слишком подозрительно, если он просто возьмёт и исчезнет. Лучше скопируйте его для меня, хорошо?

— Да, только мне потребуется на это время.

— Это ничего. Меня и самого не будет в городе в ближайшие дни, так что давайте встретимся в субботу, ровно через две недели. Я сам заберу вас со станции, и мы сможем поехать в какое-нибудь тихое местечко, чтобы всё обсудить. Вас это устроит?

— Да, вполне, герр группенфюрер. Ещё раз благодарю вас за вашу помощь.

Он смотрел на меня молча какое-то время, а потом вдруг спросил:

— Не боялись вы ко мне прийти с подобным-то предложением? Вы же жизнью собственной рисковали. Государственная измена наказуема смертью, знаете ли.

Я пожала плечами.

— Вы — единственный, к кому я могла обратиться за помощью.

Ему такой ответ понравился, я по глазам увидела.

— Я не тот человек, которому люди так просто доверяют, фрау Фридманн. Я всё же шеф австрийского гестапо. — Он помолчал немного, а затем добавил с улыбкой, — но мне тем не менее приятно знать, что вы придерживаетесь другого мнения.

— После всего того времени, что мы были знакомы, я пришла к заключению, что вы куда более хороший человек, чем вас рисуют остальные, герр группенфюрер.