Но вернёмся к вопросу об актуальности такого рождения. Ведь никакие оправдания существования или несуществования предмета поиска в мире сущих невозможны. Значит ли это, что такого оправдания не существует вообще? Возможно, что не существует более трудного вопроса, чем этот. Но не оставляет предчувствие, что сам этот вопрос отсылает мысль человека к разъяснению в область сущих и, тем самым, необходимо снижается сама смысловая посылка вопроса как плод фантомной спекуляции. В таком случае существо запроса циркулирует в сфере сущих по свойственной их миру парадигме дихотомического утверждения в выборе. Таков, в частности, вопрос о существовании Бога.
Но в любом случае вопрос о существовании Абсолюта снимается на уровне критерия Существования Абсолюта-Для-Себя (в себе). Это есть и вневременное рождение Единым себя Иного в себе.
А для сведения воедино разрешения этого запроса для человека необходима трансцендентная переправа между миром человека в модусе фундаментального субъекта и сферой Абсолюта. И эта переправа должна совместить императивность существования Абсолюта и ограниченность судьбы человека воедино, сообщая человеческой судьбе полноту метафизического содержания. Тогда знание сплавляется со свершившейся надеждой.
Человек входит в мир. Мы не будем прослеживать путь его становления как мыслящего и жаждущего существа. Мы примем к рассмотрению такое его состояние, в котором он выявляется в свойстве предельной мотивации получить благо и избежать зла. Что такое благо и зло, мы об этом скажем только то, что в этой мотивации человека они выражают всё его метафизическое существо. Это пока лишь то, о чём шла речь несколько выше. Я давно пытаюсь найти формулу предварительных оснований светлого будущего в пакибытии хоть для кого-то в принципе, но пока не нашёл ничего кроме предположения, что надо погрузиться в то, откуда всякое мыслимое благо для человека видится преходящим и не самым значимым для него. По ту сторону блага и зла. Но это не самый лучший ответ.
Неизбывная печаль человека состоит в том, что всё его существо по своей природе раздираемо как на распятии и в огне примордиальной антиномией. Его дух распят принципиальной невозможностью ответить ни на один сведённый к универсальной парадигме вопрос: «Да» или «Нет». Это тот самый вопрос, который прикровенностью частностей положения разрешается выходом в диалектические перспективы Нового Логоса. Но как последний и прообразный всем частностям он отсылает человека за пределы действия всякого логоса! И это есть природа человека и исполнение его падения во множественность сообразно прообразу растерзания Диониса титанами. Мы никогда не узнаем, есть ли в нас личный фундаментальный субъект, и будем его терзать в себе до конца. Но никто не один в этом. Ведь сакраментальная антиномия актуальна для всех. И она требует трансцендентного разрешения в выходе за пределы антиномичности «Да» и «Нет» в парадоксальном восстановлении разъятого.
