Ведя вполголоса светскую беседу, они обсуждали стати лошадей, представленных на последней выставке в Манеже, и перспективы коннозаводства в России, когда оба эксперта закончили работать.
– Семь тысяч двести тридцать одна унция14 ровно. – Мужчина поднял взгляд от своих записей. – Золото хорошее, серебристое, где-то сорок два процента в среднем15. Таким образом цена за грамм – двадцать пять рублей. Пять миллионов сто двадцать пять тысяч рублей, без наших процентов. Изволите получить наличными?
-Изволю получить банковскими книжками. – Произнёс Николай и посмотрел на Гинзбурга. – Мы же вроде договаривались, Василий Павлович?
– А чем вас собственно ассигнации не устраивают? – Удивился ювелир.
– Да, тем, что ни я, ни мои друзья ничего не понимают в качестве этих бумаг. А значит возможно там не настоящие деньги, а фальшак. – С улыбкой пояснил Николай. – И гоняться за вами приводя к повторному согласию у меня нет никакого желания. А вот чековая книжка, и свидетельство об открытии счёта на банковском бланке. Это куда надёжнее. По миллиону на три счёта и остаток на ещё один счёт.
– Да, хорошо. – Подвигав тонкими губами сказал ювелир. Четыреста десять тысяч, это наш процент, и итоговая сумма составит четыре миллиона шестьсот девяносто тысяч. Но как же насчёт документов? – Мужчина которого назвали Афанасием Егоровичем, заинтересованно посмотрел на Николая. – Мы же должны внести в реестр банка вашу фамилию и имя согласно паспорту?
В ответ, Николай открыл боковой карман саквояжа и достав пачку паспортов раскрыл их веером словно карты.
– Выбирайте.
Российская империя, Москва. Ул. Большая Солянка.
Евно Азеф, известный московским ворам под кличкой Калита, любил работать с документами в большой комнате, что при жизни прошлых хозяев особняка была дамским салоном, а после того как здание перекупили, стало огромным кабинетом с широкими панорамными стёклами, выходящими на Москву – реку, и небольшой, но уютный сквер.
После утери девяноста процентов архива его приходилось срочно восстанавливать, но теперь все документы собирались в комнату, превращённую в настоящий сейф, с железными стенами и мощной тяжёлой дверью.
Многое уже удалось восстановить, а многое уже утеряно безвозвратно, и лишь чёрт ведает, где всё это всплывёт.
– Господин. – Быстро вошедший мужчина в скромном деловом костюме, поклонился держа шляпу-канотье у груди, и замер, ожидая разрешения говорить.
– Что у тебя?
Колган, потомственный вор в третьем поколении, снова поклонился.
