– Эй, болезные, вы никак собрались вдвоём всё перетаскать? – Вышедший из кабины Николай насмешливо посмотрел на охранников.
– Про то разговора не было. – Прогудел один из мужчин. Сами таскайте.
– Ну тогда мы поехали. – Николай махнул рукой водителю, чтобы тот не глушил мотор. – С дураками дело иметь, себе дороже.
– Это кто дурак-то? – Второй мужчина подался вперёд и в руке его появился наган.
– Да ты и есть. – Полог фургона раздвинулся и в просвет между полотнищами вылез раструб ствола пулемёта Льюиса. – Когда ткань сдвинулась ещё больше, стал виден огромный широкоплечий и мордатый мужчина в белой рубахе, чёрной жилетке и чёрных брюках, удобно устроившийся на ящиках с золотом и державший пулемёт словно игрушку на вытянутой руке. – Кто же на такое дело с наганом-то ходит? Риторически спросил он. – Тут тебе не подворотня. – Он громко захохотал, продолжая крепко удерживать оружие. – Ну что, хозяин, кончим дурачков, чтобы другим неповадно было?
– А таскать ты будешь? – Николай улыбнулся. – Нет, Ваня, нам эти людишки покуда живыми нужны. Ну а там как бог даст. – Он вынул из неподвижной руки охранника револьвер, и небрежно закинул в кузов грузовика. – Вперёд, смертнички. Хватаем ящики и несем в кабинет директора.
К удаче охранников вниз спустились ещё пять человек, и длинным караваном, неся на спине продолговатые чёрные ящики, исписанные жёлтыми иероглифами, они потянулись на второй этаж в кабинет директора в сопровождении Ивана всё так же вооружённого пулемётом, Сергея – сухощавого сорокалетнего мужчины в щегольском белом костюме и с двумя Громобоями, и Белоусова, с большим саквояжем в левой руке и Громобоем в правой.
В кабинете директора кроме Василия Павловича Гинзбурга, находилась пара мужчин в костюмах, и когда охранники удалились, один из них, низкорослый толстяк в светло сером костюме, и ярком красно-белом полосатом галстуке, ловко отжал замок на ящике, и приподняв крышку, достал оттуда кожаный мешок. Развязав тесёмки, он зачерпнул золотой песок в мерный стаканчик и присев за столом начал чего-то химичить, доставая из саквояжа бутылочки и склянки.
– Да, Василий Палыч. Это без сомнения золото с желторосских рудников. – Он кивнул. Глядя на колбу в которой оседал какой-то раствор. – Афанасий Егорович, голубчик, давайте-ка перевесьте груз, да на пробу мне ещё из пары мешочков, достаньте.
Всё это время Иван и Сергей скромно сидели на гостевых стульях, словно происходящее их совершенно не касалось, а Николай пил чай, из большой чашки, любезно поданной директором.
