— Еще бы! — рассмеялся я. — Зачем тебе его заработки? Тебе папочка каждый месяц подкидывал полторы сотни. Полторы! Об этом все знают. Весь Кырск, знает, что твой сановный папуля дает вам… тебе, тебе — полторы сотни ежемесячно! Ты сама, пучеглазая, всем прожужжала об этом уши! Думаешь, Сашке это было приятно?
— Я говорила об этом только Люсе, — тихо возразила она. — И говорила один только раз. Так что твой пафос и твоя ирония тут не по адресу… А Саше было со мной хорошо. Во всяком случае, я старалась, чтоб ему было хорошо… У него даже была отдельная комната.
— Опять же — твой папочка сделал вам квартиру. Благодетель! А почему он нам с Люсей не поможет? Ну, хотя бы с квартирой, а? Все-таки родственники…
— А ты его попроси, — просто, без всякого ехидства, сказала она. — Попроси хорошенько — и он сделает. Под лежачий камень вода не течет… надо только попросить.
— Да… я — лежачий камень, — согласился я.
— Ты лентяй с большой амбицией, — сказала она. — Что ж тут стыдного — попросить папу? Он к тебе неплохо относится… В конце концов, все лучше, чем связываться с больной старушкой.
— Замолчи!
— Ага, задело? Очень уж ты гордый, Валя. Как-то даже неловко… с такой гордостью — и на всех обижаешься. Тут уж надо одно из двух: если чего-то хочешь — проси, а если очень гордый — молчи, терпи. Или проси — или молчи.
— Красиво сказано. Но мне ничего, не требуется. Тем более, с твоим папочкой связываться не буду.
— Ну и не связывайся, Валя. Кто тебя заставляет связываться-то? Кто к тебе лезет с услугами? Чего ты так нервничаешь?
— Ничего… Ты лучше обратись к своему пахану — пусть Сашку разыщет.
— Он и так старается… Запросы сделаны во все концы, по всему Союзу.
— А если его убили?
— Типун тебе на язык, Валя… Нет, нашли бы.
— Значит — убежал? От тебя убежал! Слушай, Надька, зачем тебе нужен муж, который убегает? Зачем?
— Затем, чтоб найти и спросить: зачем? И все…
— Ага. Ясно. Но это не женский ответ. Это ты ради красного словца… А сама, если найдешь его — вцепишься мертвой хваткой, на цепь прикуешь к двуспальной кровати.
— Да ну тебя, в самом деле. Чего ты такой злой? Что я тебе сделала плохого? Ведь сам сказал, что не любишь меня…
— Не люблю.
— Ну, а если не любишь — зачем так волнуешься?
— Дура. Мне Сашку жалко. Представляю — жить с тобой…
— Откуда ты знаешь? Я люблю его, люблю! И он меня любит.
— Ой, не надо.
— Ты что, не веришь? Не веришь? — и она опять подошла чрезмерно близко, схватила меня за руку. — Пойдем, покажу…
