Теперь можно себе представить, как были озадачены ткач и кум таким неожиданным явлением. Опустивши мешок, они заступили его собою и закрыли полами; но уже было поздно: кумова жена хотя и дурно видела старыми глазами, однако ж мешок заметила.
— Вот это хорошо! — сказала она с таким видом, в котором заметна была радость ястреба, — это хорошо, что наколядовали столько! Вот так всегда делают добрые люди; только нет, я думаю, где-нибудь подцепили. Покажите мне сейчас, слышите, покажите сей же час мешок ваш!
— Лысый черт тебе покажет, а не мы, — сказал, приосанясь, кум.
— Тебе какое дело? — сказал ткач, — мы наколядовали, а не ты.
— Нет, ты мне покажешь, негодный пьяница! — вскричала жена, ударив высокого кума кулаком в подбородок и продираясь к мешку.
Но ткач и кум мужественно отстояли мешок и заставили ее попятиться назад. Не успели они оправиться, как супруга выбежала в сени уже с кочергою в руках. Проворно хватила кочергою мужа по рукам, ткача по спине и уже стояла возле мешка.
— Что мы допустили ее? — сказал ткач, очнувшись.
— Э, что мы допустили! А отчего ты допустил? — сказал хладнокровно кум.
— У вас кочерга, видно, железная! — сказал после небольшого молчания ткач, почесывая спину. — Моя жинка купила прошлый год на ярмарке кочергу, дала пивкопы; та ничего… не больно.
Между тем торжествующая супруга, поставив на пол каганец, развязала мешок и заглянула в него.
Но, верно, старые глаза ее, которые так хорошо увидели мешок, на этот раз обманулись. — Э, да тут лежит целый кабан! — вскрикнула она, всплеснув от радости в ладоши.
— Кабан! Слышишь, целый кабан! — толкал ткач кума, — а все ты виноват!
— Что ж делать! — произнес, пожимая плечами, кум.
— Как что? Чего мы стоим? Отнимем мешок! Ну, приступай!
— Пошла прочь! Пошла! Это наш кабан! — кричал, выступая, ткач.
— Ступай, ступай, чертова баба! Это не твое добро! — говорил, приближаясь, кум.
Супруга принялась снова за кочергу, но Чуб в это время вылез из мешка и стал посреди сеней, потягиваясь, как человек, только что пробудившийся от долгого сна.
Кумова жена вскрикнула, ударивши об полы руками, и все невольно разинули рты.
— Что ж она, дура, говорит кабан! Это не кабан! — сказал кум, выпуча глаза.
— Вишь, какого человека кинуло в мешок! — сказал ткач, пятясь от испугу. — Хоть, что хочешь, говори, хоть тресни, а не обошлось без нечистой силы. Ведь он не пролезет в окошко!
— Это кум! — вскрикнул, вглядевшись, кум.
— А ты думал кто? — сказал Чуб, усмехаясь. — Что, славную я выкинул над вами штуку? А вы, небось, хотели меня сесть вместо свинины? Постойте же, я вас порадую: в мешке лежит еще что-то, если не кабан, то наверно поросенок или иная живность. Подо мною беспрестанно что-то шевелилось.
