– А она точно тебя видела?
Пятка задумался.
– А кто ее знает…
Стенька хмыкнул. Пожалуй, следовало заехать с другого конца.
– Где те бояре живут, у кого Аннина мать в мамках служит – не знаешь?
– Откуда мне!
– Стало быть, потолковать она с тобой останавливалась? А о чем же толковали?
– Да что ты с той дурой Марьей ко мне привязался? Она меня про внука спрашивала, я ее про свою родню спрашивал, какая у Красного Звона живет! Самому-то мне туда идти-брести – день терять, с моей-то ногой.
– Так она у Красного Звона живет, что ли? – обрадовался Стенька.
– Этого я не говорил, – даже обиделся Пятка. – Где живет – не знаю, врать не стану, а что крестного моего племянники там живут, и брата Онуфрия вдова с детьми, это уж точно!
Стенька усмехнулся. Кое-что прояснилось – дура Марья в зеленой шубе, что живет где-то меж Варваркой и Ильинкой, неподалеку от храма святого Николы Чудотворца, который за славные колокола не так давно прозвали Красным Звоном – когда государь Алексей Михайлович, счастливо повоевав с Польшей, во многие города, и даже в Сибирь, послал взятые в плен иноземные колокола, именно этому храму, видать, лучшие достались.
– Помни мою доброту, Антипушка, – весомо сказал Стенька. – Я подьячему Деревнину про твое упущение сказывать не стану, а только про бабу с мешком. И ежели к тебе кто придет еще раз ту же сказку отбирать – на том и стой! Решетку, мол, закрыл, после того, как баба обратно пробежала. Понял?
– Как не понять!
– А теперь – за щи благодарствую. И идти мне надо. Оставайся с богом, дядя, доедай!
И с тем Стенька, пообедав на дармовщинку, выскочил из кабака.
Та, что прибегала ночью на бабичевский двор, унесла в мешке загадочную душегрею. Вот что понял Стенька из Пяткиного рассказа. Все совпадало: была душегрея – и нет ее, хоть весь дом обыщи!
А ведь Анюта какого-то княжича поминала, который якобы подослал его, Стеньку, за той душегреей, и была готова доказать, что душегрея им обоим примерещилась! Вот ведь до чего бабы лукавы!
Искренне радуясь тому, что не впутался в блуд с высокопоставленной боярыней, а всего лишь с ключницей, Стенька направился к Красному Звону. Путь был не близкий, и по дороге как раз случился Кремль.
А в Земском приказе меж тем появился странный челобитчик.
Он пришел ближе к обеду, когда и дьяки с подьячими, и писцы расходились по домам на часок-полтора. Поскольку после еды полагалось непременно вздремнуть, и человек, пренебрегающий послеобеденным сном, вызывал общее неодобрение, то даже самые яростные челобитчики, поняв, что время настало, уходили поесть.
