— Очень хорошо. — возбуждённо притопнул ногой Алексей Николаевич. — Не то хорошо, что он сволочь и пропадал неделю, а то что живым домой вернулся, и у меня теперь появился существенный повод для личного путешествия. Я намерен пройти по следам Кондратия Степаныча от нашего посёлка до станции Лютово, чтоб по возможности детально прояснить всё, что с ним происходило в пути, и почему он так долго отсутствовал.
— Сходи, миленький, обязательно сходи. — всплеснула руками тётушка, никак не мнящая сегодня столкнуться со столь добрым и отзывчивым человеком. — Точного адреса племянника я не назову, скажу только, что его дом стоит на взгорочке, но, впрочем, каждый в этом селе укажет на искомый дом и проводит без лишних помех, располагая свободной минуткой и личным интересом. Вы только, Алексей Николаевич, будьте осторожны. Кондратий Степаныч, конечно, заядлый пьяница и мог напиться до беспамятства, окружённый родственной заботой внезапно исцелившегося племянника, после чего у него и выветрилась из памяти целая неделя времени. Но могли произойти события мистического свойства, подобные тем, с которыми вы ознакомились в древних летописях, и вовсе не факт, что вся эта таинственная экзальтация обойдёт вас стороной.
— О, меня не так легко запугать! — приосанился Алексей Николаевич. — Фантазии, крутящиеся в моей голове, способны обескуражить любой из кошмаров реальности.
— Тогда не смею вас задерживать, вот завтра с утра и отправляйтесь в путь, а я вам вечером пирожков занесу.
— И занесите, это будет очень любезно с вашей стороны — от домашних пирожков я никогда не отказывался.
— Супруге вашей поклон передавайте.
— Не сомневайтесь. С удовольствием передам.
Утром следующего дня, упаковав в сумку тётушкины пирожки и бутылку с минеральной водой, Алексей Николаевич осторожно поцеловал жёнушку в соблазнительно розовое ушко, не желая будить её и вносить в дом лишнего беспокойства, с умилением взглянул на спящих ребятишек, застенчиво мурлыкающих во сне свои детские лирические излияния, и покинул дом с целью пройти по следам Кондратия Степаныча от места отбытия до места прибытия.
И тотчас Алексею Николаевичу повезло — впрочем, как частенько ему везло в своих замысловатых путешествиях — прямо перед подъездом лежал, обращаясь к небу с нерасторопной улыбкой аутиста, известный выпивоха Валерчик, жмурился на лучи утреннего солнца и не намеревался просто так пропускать кого-либо через себя.
— Куда торопишься, Алексей Николаевич? — ухватил он нашего путешественника за ногу. — Не торопись, присядь на дорожку.
