Проходя мимо поста медсестры, увидел связку ключей на столе. Остановился, как вкопанный. Осмотрелся вокруг. Никого не было. Видимо, Катя номер четыре забыла ее здесь. Положил связку в карман. Впервые за прошедшие дни почувствовал себя увереннее. Завтра поутру, пока не пришла мать Валеры, поднимусь наверх и разберусь что к чему.
Маленький боковой проход в реанимацию был черным. Темнота липла к лицу как влажная паутина. Пришлось на ощупь дойти до двери. Не с первого раза удалось подобрать ключ и открыть дверь. Передо мной было небольшое помещение, чуть больше нашей с Валерой палаты, разделенное на три части клеенчатыми шторами.
Сначала мне показалось, что внутри никого нет, но прислушавшись, я понял, что это не так. Редкие тихие стоны доносились из самой крайней, слева от меня, части. Я подошел поближе, отдернул штору и увидел лежащего под капельницей пожилого мужчину, возраст которого было сложно определить на глаз. Подошел ближе. Почти вплотную. С груди свисали подключенные провода, измеряющие пульс и ритм сердца. Синусоида на диаграмме то уходила резко вниз, то понималась вверх неровным шагом. Пульс семьдесят.
Мужик постанывал. Я взглянул на карточку пациента. Имя — неизвестно, фамилия — неизвестна, пол — мужской, возраст — неизвестен.
«Может, с улицы подобрали беднягу? — подумал я. — Стало плохо человеку, и все». Документов при себе у него не было. Бомжа, думаю, вряд ли бы повезли в реанимацию. Человек закашлял во сне, что сразу же отразилось на показаниях приборов. Линии начали прыгать с удвоенной силой. Пульс подскочил до ста.
— Эй, здесь есть кто-нибудь? — крикнул я в пустоту. — Тут человеку плохо.
Никто не отозвался. Я прикоснулся к человеку рукой.
— Потерпи, друг.
— Максим…
Я дернулся от неожиданности.
— Максим, — позвал старческий умирающий голос. — Иди сюда.
На негнущихся ватных ногах я перешел во вторую отгороженную часть комнаты. Там, на такой же койке, лежала пожилая женщина. Точнее, старуха. Провода окутывали тело с ног до головы. К рукам, больше напоминающим руки мумии, обтянутым тонкой кожей, были пришиты датчики. В нос вставлена трубка с кислородом.
Вместо одной капельницы к ней через вену были подсоединены три или четыре дозатора (я раньше видел такие в стационарах). Методично, миллилитр за миллилитром, они на установленной скорости вкачивали в человека лекарства. Обычно это был инсулин или гепарин. На этих же было написано: добутамин и допамин. Я не знал, для чего это.
