— Странно. Любой мужчина слюной может изойти, пока она дорогу перейдет.
— Это точно. Я ее сразу своей признал. Такая красавица.
— А как мужа зовут?
— Егор.
— Егор…
— Егор, Егор, — пробурчал Валера и уставился в газету.
Я уже и не знал, о чем думать. Бывают же у людей двойники. Тем более эта Катя старше моей жены почти на десять лет. Может быть, сестра какая-нибудь дальняя? Нереальное, конечно, совпадение. Поговорить бы с ней с глазу на глаз.
— Она завтра опять придет, — сказал Валера, не поднимая головы. — Узнаешь ее поближе да поговоришь, если захочет.
«Хотел бы знать, кто ты сам такой?» — спросил я про себя и пристально стал наблюдать за реакцией соседа.
Но ее не последовало. Как и до этого — ни одна складочка на его лице не пошевелилась. Усы тоже не шевельнулись.
Мы немного полежали, потом Валера предложил сыграть партию в нарды. Я отказался. Какие могут быть нарды в таком месте?
— А вы не знаете, где мои вещи? — спросил я, чуть погодя. — Мне бы мобильный телефон взять позвонить родным, а то они волнуются.
— Все личные вещи забирают после поступления, — ответил Валера, подбрасывая в руках кубики. — Ты не беспокойся, здесь ничего не пропадает, да и позвонить, отсюда не получится. Это же подвал.
— А стационарный телефон? Как-то ведь можно связаться из этого бункера?
— Телефон есть в коридоре, на посту, но я не уверен, что он работает.
Я, опираясь, на руки приподнялся с кровати.
— Осторожней. С непривычки голова может закружиться.
— Да-да, понимаю, — сказал я, вставая.
Как ни странно, головокружения не было. Медленно, взвешивая каждый шаг, я направился к двери. Пришлось идти босиком по холодному и слегка липкому полу. Я оглянулся. Валера сел по-турецки и читал газету.
За дверью было еще темнее, чем в комнате. Весь длинный коридор освещала всего одна лампочка, как ночью в тихом парке обычно освещается лавка вдалеке. Осторожно двигаясь вперед, ведя рукой по шершавой стене, я увидел пустую будку поста медсестры и направился к ней. Внутри на столе стоял старый дисковый телефон и лежал закрытый дежурный журнал.
— Музей какой-то, а не больница, — подумал я.
Сняв трубку и набрав домашний номер с кодом Москвы, я услышал лишь прерывистые короткие гудки. Набрал сотовый номер жены. То же самое. Повесил трубку и выдвинул ящик стола. В нем лежал огрызок карандаша, градусник и несколько отсыревших сигарет.
Несолоно нахлебавшись, я вернулся обратно и лег на койку.
— Неужели так плохо с местами, что пришлось пациентов помещать в этот подвал? Зачем меня тут держать, если я себя так здорово чувствую?
