Однако немало совершенно отчетливых примеров уменьшения размеров духов-помощников в их приближении к шаману в полном противоречии с законом перспективы. Нужно допустить, что первобытный наблюдатель представляет себе мир духов действительно, как совершенно отдельную от нашего мира систему S>1. Это так называемый «потусторонний мир».
Представление об этом мире в общем совершенно кинетично, но быстрота движения превращается всецело в энергию, в активность нападения, и эта энергия служит единственным мерилом взаимного соотношения сил и величин.
Таким образом, первобытный наблюдатель, определяя взаимные пропорции элементов мира потустороннего и элементов нашего собственного мира, в каждой их встрече и при каждом столкновении, руководствуется исключительно ощущением быстроты, превращенной в энергию, стремительности полета. С другой стороны, современный научный наблюдатель может возвратиться к такому основному воззрению, только отбросив все усложнения этой первичной идеи, исторически возникшие в процессе развития науки и приросшие к основному психологическому подходу.
Первобытное восприятие времени представляет аналогичный ряд таких же относительных и изменчивых сочетаний. Ряд указаний свидетельствует прежде всего о чрезвычайно значительных изменениях относительной длины данного промежутка времени. Внешняя длина и внутреннее наполнение времени расходятся часто с зияющим несоответствием. Так, сновидение может вместить огромное внутреннее содержание в короткую секунду, даже в часть секунды. То же относится к последним мгновениям жизни, к утопающему, к повешенному, насколько мы знаем их переживания от спасенных самоубийц. Перед ними проходит в какую-нибудь терцию секунды с странной отчетливостью связная картина всей минувшей жизни.
Такие же примеры и другие противоположные им известны из области религиозного экстаза. Такой-то отшельник, святой заглядевшись в экстазе на славу божию, утратил ощущение времени. И то, что он внутренне ощущал, как краткую секунду, об’ективно оказалось полувеком или веком. В других рассказах святой, герой и т. д. попадает в потусторонний мир, переживает там ряд ощущений и событий, видит сплетение вещей сложных и разнообразных. И, когда он возвращается обратно на землю, все эти события оказываются втиснутыми, сгущенными в несколько кратких мгновений.
Век — как мгновение, или мгновение — как век, это в сущности одно и то же. В легендах и сказаниях различных народов постоянно являются такие сопоставления. Так, рассказы о феях западной Европы содержат эпизоды, относящиеся к пляске фей, которая внутренне длится, как несколько кратких часов, а внешне занимает полжизни. В других рассказах феи заставляют человека влиянием чар пережить целую жизнь в течение краткой минуты
