На охоте
Подросток лежал на охапке свежескошенной травы и, прищурившись от яркого солнца, напряжённо всматривался в чистое, без единого облачка, небо. Там, в высокой и знойной синеве, распластав крылья, парил сокол. Сердце мальчишки вздрагивало от нетерпения: когда же, наконец, шестокрылец[7] высмотрит свою жертву и начнёт преследование. И вот со стороны озера донёсся лебединый клёкот, юнец встрепенулся и с интересом стал наблюдать за происходящим.
Сокол нагнал лебедей и круто взмыл вверх, потом, сложив крылья, чёрной молнией метнулся в стаю. Строй белокрылых птиц резко сломался, с тревожными криками они ринулись в разные стороны. А хищник, подлетев под вожака, ударил его острым клювом под левое крыло. Обмякнув, вожак камнем скатился в траву, следом за своей жертвой спланировал сокол.
Мальчишка радостно подхватился и взволнованно закричал:
— Фёдор, узрел, как сокол избил лебедя?!
— Узрел, княжич, узрел, славная ныне вышла охота! Твой отец будет доволен, — ответил молодой пестун[8] княжича.
— Скажи, Фёдор, это правда, что вороны в грознике[9]не пьют воду? — обратился к нему княжич, завидев стаю воронов, с криками кружащуюся над местом, где упал лебедь.
— Крук — зловещая птица. Где кружит чёрная стая, там непременно беда. Слетаются они на мертвечину, а если каркает на избе — быть в доме покойнику. Хотя мудрости чёрному не занимать: умеет оживлять сваренные яйца при помощи известных ему целебных трав. Живёт он двести лет, а всё потому, что не жалует лишние хлопоты, любит поживиться за чужой счёт. Но хоть птица гораздая, а наказал её Бог за жадность. Вот и сидит крук с раскрытым клювом в сенокос у воды, мучается от жажды, а ослушаться Бога, испить водицы, боится.
Княжич недоверчиво прищурил глаза.
— Сдаётся мне, Фёдор, что это неправда. Господь любит всякую тварь. И ворона тоже.
Фёдор помог княжичу Михаилу взобраться на скакуна. Пришпорив коней, они поскакали к группе охотников, где, окружённый сокольничими, ловчими и псарями, находился отец княжича, черниговский князь Всеволод Чермный[10].
Подоспела макушка лета, сухие жаркие дни чередовались с ненастьем, когда седые, с просинью облака наперегонки неслись по низкому небосводу. Сталкиваясь, они гремели и расписывали небо слепящими огненными узорами, яростно стегали землю ливнями.
