Увидев Талалайко, бандиты буквально взревели от предвкушения расправы, каждый норовил «отличиться». Волостного комиссара кололи ножами, жгли раскаленным железом, вырезали на спине полоски кожи. Надругавшись, Талалайко повесили…
Банда умчалась в Шипов лес, где со времен гражданской войны укрывалось много всякой нечисти: дезертиров, уголовных преступников. Шипов лес был практически под контролем бандитов: никто из местных жителей не рисковал отправляться через него в одиночку. Женщин насиловали, детей и стариков убивали, у мужиков отбирали лошадей и быков, самих их вешали. Обозы с государственным хлебом двигались через Шипов лес только под усиленной охраной отрядов самообороны и милиции.
Ликвидировать бандитов, укрывшихся в лесу, было непросто. Они были хорошо вооружены, имели в окружающих селах осведомителей — знали все о приготовлениях властей, своевременно укрывались от возмездия или, объединившись, громили малочисленные отряды красноармейцев.
И на этот раз взвод красной пехоты явился из Калача в Новомеловатку, когда след банды, как говорится, простыл.
Жители села с опаской выбирались из укрытий. Крестьянки несли красноармейцам угощение: кто крынку молока, кто краюху хлеба, кто вареной картошки.
В стороне убивалась над снятым с виселицы Т. И. Талалайко жена. Унесли домой окровавленного Иваненко.
— Что ж власть защитить нас не может?! — кричала, обливаясь слезами, седая крестьянка.
— Житья нету, командир!
Командир взвода, совсем еще молодой, хмурился.
— Врангелей, Деникиных разбили, а от бандюг прячемся!
— Сколько можно?!
Сам собой возник митинг. На крыльцо Совета поднялся комиссар красноармейского отряда.
— Граждане! — обратился он к собравшимся. — Красная Армия очистила республику от наемных войск мирового капитала, выбросила их вон. Теперь у нас новый враг, внутренний: бездельники, народные захребетники, организовавшиеся в банды. Командуют ими бывшие белые офицеры, кулаки — опасные недобитые элементы. И врозь мы с ними не покончим. Мы должны вместе вести с бандами беспощадную войну.
— Правильно!
— Бить их, гадов!
— Пиши нас в отряд! Добровольно пойдем!
К командиру решительно пробрался рослый загорелый парень.
— Пиши, командир. Тулинов Михаил.
Рядом с Тулиновым стояли еще двое.
— И нас пиши. Дмитрий Копенкин, Иван Смольянов.
— Мы вас не можем записать, — пояснил командир, — вам надо создать отряд самообороны, здесь, в Новомеловатке. А при случае мы поддержим.
Так родился в селе отряд добровольцев из двадцати человек.
