— Хорошо, хорошо, — произнес Арман. — Но, Моника, я же пытаюсь понять. Я знаю насколько для тебя это тяжело…
На сей раз Моника повернулась.
— Ах, какой ты добрый, — язвительно заговорила она. — Херувимчик ты мой!
— Оставь, Моника, прошу тебя. — Арман вынул было руки из карманов, но почувствовав новый приступ гнева, засунул их обратно. — Я знаю, как трудно женщине дается беременность. Но вскоре этому придет конец, а пока мне бы не хотелось, чтобы ты вымещала все обиды на мне. Я готов помочь тебе чем только можно, но будь я проклят, если смогу снести такое отношение, как сейчас.
— Я, я, я, — заговорила Моника. — Ты только о себе и думаешь. Одно "я" у тебя на уме. Твое виски, твой покой, твое терпение, твоя жизнь — то, что тебе хочется.
Задрав голову, она быстро прошагала мимо Армана и вышла из спальни.
— Подожди, — окликнул он.
Моника, не останавливаясь, спустилась по лестнице и прошла на кухню. Арман последовал за ней. Он пытался сглотнуть, но в горле застрял комок и ему одуряюще хотелось выпить.
— Послушай… — снова начал он.
— О, Господь всемогущий! — воскликнула Моника. — Ты отстанешь от меня или нет? Одевайся и иди на работу. Ты и так уже опаздываешь.
Не в силах больше терпеть, Арман быстро прошел в столовую к заветному шкафу и налил стакан виски. Сделав пару глотков, он вернулся на кухню, держа в руке стакан, наполовину наполненный золотистой жидкостью.
— Понимаешь, Моника, — заговорил он, ощущая, как благодарное тепло разливается по жилам, — у тебя есть один недостаток. Очень серьезный.
— У тебя тоже есть один недостаток, — сказала Моника. Она смерила его взглядом и брезгливо отшатнулась, словно опасалась испачкаться. — Он заключается в том, что ты совершенно омерзителен.
Ярость снова захлестнула его, застучала в висках. Арману хотелось наброситься на Монику, схватить и лупить по щекам до тех пор, пока голова не отвалится. Или швырнуть через всю комнату. Вместо ответа он поднес к губам стакан и опорожнил его.
— Тебе не удалось меня провести, Арман Бержерон, — не унималась Моника. — Остальным-то ты сумел пустить пыль в глаза, но не мне. Я знаю тебя как облупленного. Сразу раскусила. Ты родился омерзительным и таким же подохнешь!
— Тогда какого черта ты вышла за меня? — выкрикнул Арман.
Голос Моники прозвучал тихо и спокойно.
— Потому что так хотела моя бабушка, — сказала она. — Потому что я не становилась моложе и мне был нужен муж. Потому что я была такая дура, что надеялась со временем сделать из тебя приличного человека. Я надеялась, что в хорошем доме и в семье ты вылезешь из привычной грязи. Я надеялась, что буду тобой гордиться, а вместо этого мне даже стыдно показать тебя своим родным из Ливингстона. Да, я в тебе жестоко ошиблась, но ты не рассчитывай, что, если я уж оказалась в западне, то я буду валяться в грязи вместе с тобой.
