Лейтенант усмехнулся и послал замкомвзвода за толовой шашкой. Этой шашкой он подорвал гранату…
Специальная полоса препятствий находилась на краю военного городка. На маршруте полосы располагалось много сооружений: обгоревший трехэтажный кирпичный остов каменного дома, глубокая яма с водой, сверху накрытая брезентом, калитки в форме буквы «П», утыканные ветками, проволочные препятствия, высокие заборы, бревно, неширокое озерцо с протянутым над ним веревочным мостом, бетонный туннель, окопы полного профиля… Но это было лишь то, что виднелось на поверхности, внизу, под землей, имелись препятствия посложнее, похитрее.
Взвод Гоцелидзе выстроился на старте.
— Смирна-а-а! — закричал Гоцелидзе, завидев Левашова. — Товарищ гвардии лейтенант, второй взвод готовится к занятиям на полосе препятствий! Командир взвода гвардии лейтенант Гоцелидзе.
— Вольно. Мне комбинезон найдется?
— Сержант Копытко, комбинезон заместителю командира роты!
Через несколько минут Левашов стоял среди десантников, уже ничем не отличаясь от них.
— Вперед! — скомандовал Гоцелидзе, нажав кнопку секундомера.
…Перед Левашовым бесновалось море огня, которое слепило, жгло, душило. Весь снег почернел вокруг. Полыхала впереди невысокая калитка. Он промчался через эту огненную дорожку, прыгнул сквозь пылающий проем с такой быстротой, что еле ощутил лицом нестерпимый жар и тут же приемом рукопашного боя отбил нападение «врага». И снова вперед. Вот и дом — трехэтажная кирпичная стена с зияющими глазницами окон, и огонь, снова огонь, весь дом полыхает изнутри, кажется, сами черные стены раскалены…
Трудно дышать; комбинезон, автомат, сумка с противогазом сковывают движения, тянут вниз, когда в прыжке хватаешься за подоконник. Черный дым ест глаза, огонь опаляет щеки. А как узки, как шатки тонкие трубы, качающиеся перекрытия, срезы разрушенных стен. Но быстрее, быстрее по ним вперед! Над бушующим внизу огнем, сквозь едкий дым. Вот и яма! Он прыгнул вниз с третьего этажа, провалился сквозь брезент, приятно освежила разгоряченное тело ледяная вода. Задержав дыхание, он пошарил в темноте руками; ага, вот он, лаз. Отверстие трубы… Левашов устремился в него. Под водой, в кромешной мгле, преодолел несколько метров, выплыл из трубы и оказался на поверхности.
С жадностью заглотнул воздух: ведь кажется, лопнет грудная клетка. Он в глубоком колодце, перед ним зияющее отверстие. Вперед ползком. Подземный коридор. Он выпрямился. Прямо на него с экрана — враг с ножом. Левашов выстрелил, экран гаснет — попал! Внезапно ошеломляет чудовищный, душераздирающий вопль, его сменяет оглушительный, близкий треск автомата. И вдруг он провалился через люк в другой подземный коридор, где под ним закачался пол, где что-то во тьме задело его по лицу. Неожиданно далеко впереди красная вспышка — он выстрелил туда, новая вспышка под потолком и еще у земли, слева, справа… А он, задыхаясь от усталости, чувствуя каменную тяжесть в ногах и дрожь в руках, ведет огонь по этим вспышкам, В ушах не прекращается дикий визг и грохот, наконец коридор расширяется, появляется свет. Он на поверхности, и прямо на него, качнувшись, наваливается «враг». Приемом самбо Левашов перебросил его через себя, с десятка метров в него целится другой. Выхватив десантный нож, Левашов, не останавливаясь, швырнул клинок, пронзая соломенное сердце нападающего. И снова вперед!
