Перед высадкой над площадкой промчатся бомбардировщики «северных» — они нанесут бомбовый удар, подавляя огневые средства и живую силу противника, облегчая задачу десанта. Но что значит наносить бомбовый удар в условиях учений? Это значит, что саперы предварительно заложат в заранее намеченных местах взрывчатку и будут подрывать ее по сигналу, имитируя взрывы бомб. Это делается, когда людей на площадке еще нет. Но потом будет выброшен десант, по которому «южные» откроют огонь из орудий, и «взрывы» снарядов уже будут происходить на поле с приземлившимися солдатами, а там заработает и артиллерия десантников, затем начнут «взлетать на воздух» ракетные установки «южных»…
Все эти «снаряды» и «мины» должны быть заранее уложены, ограждены, к ним надо подвести провода, их надо взорвать так, чтобы поблизости не было людей, силу взрыва и радиус действия следует точно рассчитать.
Это как во время киносъемок: сыплются бомбы, взрываются снаряды, столбы огня, земли и дыма взлетают к небесам. С командного пункта учений открывается картина подлинного сражения, и никто в этот момент не задумывается о саперах, о командире инженерно-саперного батальона — руководителе всей имитации, о его помощниках, отвечающих за имитацию на отдельных огневых рубежах, о том огромном напряжении, какое переживают они возле кнопок и ручек подрывных машинок, когда следят за сигналами, прижимая наушники к потной на жестоком морозе голове.
Почему-то не взорвалась «авиабомба», а через несколько минут с неба начнут опускаться десантники, и кто знает, не занесет ли капризный ветер одного из них на этот имитационный заряд?.. Увлеченные атакой, не заметят солдаты, как свалят или затопчут хрупкое сигнальное ограждение, и те, что бегут за ними, уже не будут сторониться опасной зоны…
Мало ли что может приключиться! Но случиться ничего не должно! Есть старая поговорка: «Сапер ошибается один раз». Неточная она, эта поговорка. Один раз — если речь о нем самом, тогда наказан за ошибку будет лишь он. А если он ошибется в отношении других? С ним-то тогда ничего не случится, а вот что будет с его товарищами?..
Левашов неторопливо шел в своих выходных, не приспособленных к этому глубокому снегу сапогах по сугробистому полю, сверяясь с планом расстановки имитационных средств.
Тихий вечер опускался на землю. Дальние леса уже стали лиловыми, те, что поближе, — синими. Тени телеграфных столбов удлинялись все больше и больше, и размытые верхушки их терялись где-то, сливаясь с густой тенью придорожных сугробов.
