— Разумеется, — ответил тот. — В моем офисе. — И, отодвинув свой стул, потянулся к стулу Деллы.
Его улыбка была обезоруживающей.
Девушка сразу сникла.
— А… — выдавила она и протянула ему счет.
— Ваши чаевые лежат под тарелкой, — сказал Мейсон.
— Благодарю вас! — ответила девушка ледяным тоном.
Мейсон взял за локоть Деллу Стрит и увлек ее к кассе. Делла все же бросила взгляд через плечо.
— Злится? — спросил адвокат.
— Она возмущена, — ответила Делла. — О, теперь она заглянула под тарелку!
— И какова ее реакция?
— Не могу сказать. Она повернулась к нам спиной.
— Ну хорошо, — заключил Мейсон. — Если Келзи Мэдисон действительно озабочен тем, что его официантки пытаются получить бесплатную юридическую консультацию, он может вздохнуть свободно. Как ее зовут, Делла?
— Кэтрин Эллис, — ответила та. — Я запомнила.
— Если она появится в офисе, дай мне знать.
— Вы ее примете?
— В любое время. И сдеру десять долларов за визит.
На следующее утро около десяти часов Делла получила телефонный звонок от секретаря в приемной и сообщила:
— Перри, пришла мисс Эллис.
— Эллис? — Мейсон явно пытался вспомнить, кто она такая.
— Кит Эллис, официантка.
— А, — сказал Мейсон, улыбнувшись. — Приведи ее, Делла.
Делла вышла в приемную и через несколько минут вернулась с сияющей Кит Эллис на буксире.
— Мистер Мейсон, не знаю, как вас и благодарить! Вы такой проницательный человек!
Мейсон улыбнулся.
— Я надеюсь, чаевые вас не разочаровали? — поинтересовался он.
Кит Эллис вытащила десять долларов, вручила их Делле Стрит и произнесла:
— Я прямо сейчас уплачу вашему секретарю за консультацию. Я не могу сказать, насколько я ценю ваше внимание. Я боялась, что мистер Мэдисон подозревает, что я стану вам навязываться… Но вы замечательно все устроили!
— Присаживайтесь, мисс Эллис, и расскажите мне, что вас беспокоит, — предложил Мейсон.
— Это все моя тетя София, — сказала она.
— Что такое с вашей тетей?
— Она для меня загадка.
— Как и многие женщины, — заметил Мейсон. — Но насколько я понимаю, если вы нуждаетесь в консультации адвоката, у вас есть некоторые основания для тревоги?
— Не то чтобы для тревоги, — отозвалась она, — но, пожалуй,'для беспокойства.
— Наверное, вам лучше будет рассказать все по порядку.
Она послушно начала:
— Мне двадцать два года. Мы жили на Востоке. Полгода тому назад мои родители погибли в автокатастрофе. Я видела свою тетушку только один раз в жизни — когда была маленькой, но взяла за правило регулярно писать ей два раза в месяц чудесные письма о том, что я сейчас делаю и тому подобное.
