— И что вы тогда делали? — спросил Мейсон.
— По большей части ходила в школу. Мой отец умел делать деньги и, как оказалось впоследствии, проматывал все, что успевал заработать. Я всегда хотела быть юристом, и он тоже хотел, чтобы я получила юридическое образование. К моменту его гибели я уже прошла подготовительны# курс в университете.
Но не только одна его смерть была для меня огромным потрясением, я испытала еще больший шок, когда дело дошло до денежных вопросов. Оказалось, что отец получал по всем стандартам огромные деньги, но это был доход, который прекратился вместе с его смертью. Дом был заложен, а потом перезаложен, новые автомобили были куплены в кредит, и практически ничего в доме не было оплачено до конца. Так жил мой отец — деньги текли у него между пальцами. Он был прирожденным торговцем — как говорится, мог продать снег эскимосам. Но он не только проживал все доходы так же быстро, как зарабатывал, он еще и занимал деньги под проценты, если это было нужно для совершения очередной сделки… Короче, когда я начала проверять счета, то обнаружила, что у меня нет ни гроша за душой.
— А ваша мать, она не делала сбережений? — спросил Мейсон.
Девушка покачала головой:
— Мама молилась на землю, по которой он ступал. Она предоставила ему принимать все решения, полагая, что он не может ошибиться. Думаю, она была права. Единственное, в чем он ошибся, — так это в том, что не застраховал свою жизнь. Он не верил в такие вещи. Он верил, что будет жить и давать жить другим, как он говорил. Но это все к слову, мистер Мейсон…
— Насколько я понял, — прервал девушку адвокат, — ваша тетя София пригласила вас приехать и поселиться с ней и вы решили принять приглашение.
Кит Эллис кивнула.
— Но почему? — спросил Мейсон. — Поскольку было ясно, что вам придется искать работу, мне кажется, вам стоило остаться в родном городе и снять квартиру вместе с одной-двумя девушками вашего возраста…
Она покачала головой и прервала его:
— Я просто не могла больше встречаться со своими друзьями, мистер Мейсон! Папа всегда был таким щедрым! У меня были собственные деньги, собственная машина, когда мы шли куда-нибудь с девушками из нашего клуба, я всегда за все платила… Ну, я просто не могла вынести мысли о том, что все так резко переменится и… Наверное, через пару лет все эти вещи покажутся пустяками, но в тот момент это было для меня самой большой проблемой в жизни, и она становилась все громаднее. В довершение всего, я не хотела, чтобы люди меня жалели. Торчать, у столика, за которым сидят мои подружки из клуба и сладко мне улыбаются, оставляя слишком большие чаевые, — и все потому, что им меня жаль.
