Теперь о нашей вине, которая, по-твоему, решит «смысл нашего бытия в мире», или вроде того. Ее можно определить четко и ясно, нимало не пользуясь в этом определении «шкалой нравственной оценки человека», у которой, по-твоему, есть некие «противоположные, несопоставимые полюса». Если хочешь знать наше мнение, то нравственным оценкам вообще не пристала категоричность или какие-то противоположные полюса. Нравственный человек не может быть только плохим или только хорошим, он неизбежно и такой и другой, это давно заметили даже авторы дешевых романов. Так что твой страх или желание увидеть нас возвышенными или униженными не имеет абсолютно никакой основы. Это выдумка, сын мой, пустое мечтание, которое не может дать никаких результатов и не даст их, как бы тебе этого ни хотелось.
В то время (да и сейчас, если тебе угодно) мы были виновны в гибели двух солдат и наказаны за это в дисциплинарном порядке. Наказание, принимая во внимание ситуацию того времени и много других обстоятельств, применено не слишком строгое. Сам факт нашей виновности без сомнения очень важен. Но не так трагичен, как ты пытаешься себе представить. Понеся наказание – будем с тобой правдивы, – мы не чувствуем себя столь же виноватыми. Взаимоотношение преступления (в нашем случае халатности) и наказания строго измерено, зависимость двух этих полюсов друг от друга очерчена в разнообразных кодексах и уставах, и никаких двусмысленностей здесь быть не может. Уже во времена Ветхого Завета, а может быть, и раньше существовали строго сформулированные законы и правила общежития. А на дворе, сын мой, двадцать шестой год двадцатого века. Так что, прямо скажем, вопрос этот не нов и разрешен вполне прилично. Не думаем, что твоя ревизия что-либо по сути в этих проблемах изменит. Испокон веков человечество искало способы, как объективно определить вину, то есть перенести ее из субъективного и индивидуального плана во внешний и общий. Стоит ли возвращаться к истокам? Чересчур сложно было бы установить границы ответственности для каждого отдельного человека, да в конце концов, и смешно было бы подойти к человеку и сказать: «Итак, ты должен десять лет терпеть угрызения совести». Ты сам видишь, если мы выберем этот путь, нам ничего не останется в жизни, как только думать, не нарушили ли мы закон, поступив так или эдак, не уничтожили ли наказания, которое сами себе назначили. И наконец, перед кем мы отвечаем? Перед самими собой? Но ведь это глупо. Даже убив другого человека, я не наношу себе урона. Зачем же мне себя наказывать? Перед обществом? Да. Но само общество в таком случае и назначает мне наказание. Оно оценивает причиненный ему ущерб и наказывает меня. Понимаешь ли ты нас? Мы были наказаны за профессиональную халатность, общество взвесило наше преступление и назначило наказание. Стоит ли нам мучиться, думая, что наказаны мы чересчур легко? Ты бы мучился? Пойди найди мне, к примеру, каторжанина, который признался бы тебе, что наказан недостаточно. Не стоит ломать над этим голову, сын мой. Существуют люди, которых подобные размышления кормят. Общество позаботится о себе и без твоей милости. Ты приносишь куда больше пользы, образцово исполняя
