– Братья ордена иезуитов, не стесняйтесь, проходите ко мне поближе, садитесь рядом и с благословения Господа отведайте нашу скромную, вечернюю трапезу.
Николай с друзьями посмотрели на сиротливо стоящие на длинном и широком столе чашки, наполовину наполненные какой-то серой похлёбкой, да кружки с непонятной жидкостью. Перекрестились на стоящую в углу трапезной статую Пресвятой Девы Марии и на лавку. Аббат откинул белое полотенце с чашки с уже нарезанным ржаным хлебом. Не торопясь, взял один кусочек и преломил его. Николай и его товарищи так же отломили себе по небольшому кусочку хлеба. Старец не спеша взял со стола деревянную ложку и стал черпать из натёртой до блеска оловянной тарелки жидкую похлёбку. Время от времени он посматривал на гостей. Его чёрные глаза подобно рентгену прощупывали каждого из гостей. Николай с товарищами не стушевались, а спокойно принялись за еду. Серая похлёбка с небольшими белыми кусочками рыбицы оказалась чем-то вроде жидкой ухи с луком. Пресная, без соли и аромата. Аббат доел. Осторожно вытер полотенцем рот и стал спокойно дожидаться, пока закончат трапезу его гости. Николай не спеша доел рыбью похлёбку и закусил её оставшимся кусочком хлеба. Затем осторожно принюхался к напитку в оловянной кружке. В нос ударил кислый, перебродивший запах. Это было молодое монастырское вино из взорвавшихся бочек. Вкус напитка был таким же кислым и противным, как и сам запах. «Такого вина много при всём желании не выпьешь!» – подумал про себя Николай. Его товарищи тоже приложились к кружкам, но даже виду не подали, что им что-то было не так.
– Что привело вас в нашу обитель? – наконец неторопливо спросил настоятель.
За всех вновь пришлось объясняться Николаю. Он посмотрел в глаза ожидающего объяснений аббата Изидора и неспешно начал свой рассказ:
– Мы будем с вами абсолютно откровенны, святой отец, и надеемся, что вы должным образом оцените нашу искренность.
– Продолжайте, – сухо произнёс настоятель монастыря. – Я чувствую, что ваш рассказ будет долгим и достаточно интересным.
Николай посмотрел на друзей, собрался с мыслями, вздохнул поглубже. Все его действия, выражение глаз и лица не укрывались от пронзительного взгляда престарелого аббата. Он терпеливо ждал начала объяснения, а его гость ещё раз почти незаметно вздохнул и начал свою повесть:
– Мы не монахи! Мы были вынуждены принять сей образ, дабы спасти свои жизни! Наш путь начался в городе Рава, что находится на восточных границах польского королевства. Два месяца назад, когда мы туда прибыли вместе со свитой царя Петра I, я и мои друзья приняли твёрдое решение бежать во Францию. Моё настоящее имя – Николай Бельский. Я потомственный князь из древнего и уважаемого литовского рода великих князей Гедиминовичей. Во время поездок по Европе мне приходилось исполнять задачи начальника царской стражи. По долгу должности и приватно мне доводилось часто общаться с высокими персонами из различных знатных европейских домов. Я видел, как люди в Европе ведут торговлю, принимают политические решения. Видел множество различных мануфактур, машины, которые облегчают и ускоряют производство товаров. У меня была возможность сравнить жизнь в Европе с жизнью в петровской Руси! Там нет свободы! Нет прогресса и науки! Там только тьма, невежество и угнетение всякого свободомыслия! Для меня и моих друзей такой образ жизни невыносим как морально, так и физически. Царь Пётр объявил нас изменниками, и на родине нас ждёт плаха!
