– Господи, ну зачем я поверила своей матери? – пробормотала она и, выключив кран пальцами ног, откинулась назад. Усталость, смешанная с виски, навалилась тяжестью ей на глаза, и она заснула.
Солнце уже садилось, когда она проснулась с неприятным привкусом во рту, полупустой бутылкой «Джека», плавающей в холодной воде словно корабль в океане, и мыслью о тех трех маленьких девочках, чьи лица все еще стояли у нее перед глазами.
Она осторожно подняла бутылку и поставила ее на пол. Затем она потянула пробку ванной и поежилась, когда холодный воздух коснулся ее обнаженного влажного тела. Она обернула вокруг себя полотенце и, взяв в руки бутылку виски, пошла до своей кровати, где села и стала отрешенно глядеть в окно на лесную рощу.
Супружеская пара, удочерившая малышку, назвала ее Эммой. Они даже позволили Харпер выбрать второе имя. Где-то далеко жила девятилетняя девочка по имени Эмма Джоанна. А бабушка так никогда и не узнала, что у нее есть вторая правнучка.
Она скинула полотенце и надела выцветшую ночную рубашку и комплект хлопкового белья. Снова пригубив бутылку, она сделала пару глотков и швырнула ее через всю комнату, разбив вдребезги о дальнюю стену. Она упала обратно на кровать, и душераздирающие рыдания сотрясали ее тело, пока руки обнимали живот.
– Прости меня, Эмма, – простонала она. – Но я была так молода и боялась, что стану такой же, как моя мать. Ты заслуживала большего.
Она закрыла глаза, и в ее голове промелькнул образ старшей девочки, которая заходила сегодня в кафе. Задувает ли ее дочь прямо сейчас свечи на именинном торте? Получила ли она на свой девятый день рождения велосипед или, может, даже щенка? Та пара жила в деревне, поэтому, возможно, у нее уже были и питомец, и велосипед. Может быть, ей подарили ко дню рождения пони и новые сапожки.
Не открывая глаз, Харпер представила, как маленькая светловолосая девочка, хихикая, разворачивает подарки. Внезапно кто-то постучал в дверь, и видение испарилось. Она не придала этому внимания, но стук повторился, на этот раз громче.
– Харпер, пожалуйста, открой дверь, – крикнул Уайатт. – Сед сказал, что ты там.
– Черт возьми, дядя Сед. Ты же обещал не вмешиваться, – пробормотала она и, покачиваясь, направилась к двери.
Он не нарушил своего обещания, – снова зазвучал у нее в голове голос бабушки Энни. – Сед держит свое слово.Можешь даже не сомневаться, так что не смей его обвинять.
Раздался еще один стук, и она распахнула дверь, держась за нее, чтобы не упасть через перегородку на сапоги Уайатта. Она посмотрела на него затуманенным взглядом и поняла по выражению его лица, что он подавлен.
