– Что тут смешного? – спросила Брук, но ответа ждать не стала. – Мама не отпустила бы меня гулять с мальчиком, если бы у него был такой хвост. А вы видели, как он на нее смотрел? Как злой серый Волк на Красную шапочку. Как будто ему не терпелось затащить ее в номер мотеля. Вот что я вам скажу: в этом доме они спать вместе не будут. Пока я здесь, этого не случится. Бог ты мой! – воскликнула она и рывком села. – А если она забеременеет?
– Кто-то поменялся ролями, – рассмеялась Тауни.
Харпер села рядом с Брук и похлопала ее по плечу. Она впервые осознала, что воспитание дочери – это не только сладко пахнущая детская присыпка и милые розовые рюшки.
– Когда твоя мама в последний раз ходила на свидание?
Брук вскочила и начала шагать по комнате.
– Два года назад, и он мне тоже не нравился. Я пытаюсь вспомнить, принимает ли она таблетки.
– Боже мой, милая! Положись на свою маму. Она ведь не дура, – сказала Харпер.
– Это только первое свидание. Так быстро ему не повезет, – сказала Тауни.
Брук плюхнулась обратно на диван и положила голову на колени Харпер.
– Воспитывать родителей так трудно.
– Ты прекрасно справляешься. – Харпер играла с густыми волосами Брук, заплетая несколько прядей в тоненькую косичку. – Мы с Тауни не очень ладили с родителями.
Раздался звонок в дверь, и Брук вскочила.
– Может быть, она передумала.
Тауни опередила Брук, но в дом вошла не Дана. Вовсе нет. Дана не упала на колени и не сказала Брук, что она была права насчет Пэйтона. На крыльце стоял Сед с тыквенным пирогом в руках.
– Входи, дядя Сед. Мы подумывали развести костер на заднем дворе и перекусить. Хочешь к нам присоединиться? – спросила Тауни.
– Думаю, принесу пирог, который сегодня остался. Вдруг вы захотите немного подкрепиться вечерком. И между прочим, начинается дождь, так что развести сегодня костер вряд ли получится, – сказал Сед, передавая пирог Тауни.
– Заходи и перекуси с нами попкорном или пирогом, и заодно поиграем в «Угадайку», – сказала Брук, затем прошла через всю комнату и схватила его за руку. – Кстати, не расскажешь, откуда у тебя такие зеленые глаза? – спросила она, подведя его к креслу-качалке.
– От моей мамы, дитя мое. А ей достались такие светлые глаза от ее папы, который был белым, – искренне ответил Сед. – А что это за «Угадайка» у вас такая?
– Это игра, ты быстро научишься. Я слышу, как кто-то подъезжает. Держу пари, это Уайатт. Он мне нравится не больше, чем мамин ухажер, – прошептала она.
