Через час он услышал шаги, это был дядя.
– Слушание только что закончилось. – Джон оглянулся. – Мы должны уехать прямо сейчас. Охранник встретит нас у черного хода. Пришли сотни людей, слишком много, чтобы поместиться в одном зале.
Эдвард понимающе кивнул: он слышал биение десятков сердец, и новость не удивила его.
– Большинство из них пришли, чтобы увидеть тебя. Это возмутительно. – Джон махнул рукой, как будто это должно было помочь смахнуть людей в сторону. – Одна женщина припарковалась на заднем дворе. Она согласилась довезти нас до нашей машины, чтобы мы могли избежать толпы. – Он повел Эдварда к дверям. – Я сделал много записей, – сказал дядя. – И сфотографировал слайды, которые представили члены комиссии. Я покажу их тебе, когда мы доберемся до машины.
Эдвард помотал головой еще до того, как дядя закончил говорить.
– Все в порядке. Мне не нужно их видеть. Я не хочу знать о том, почему разбился самолет.
Дядя бросил на него быстрый взгляд. А Эдвард почувствовал облегчение: после долгих месяцев, в течение которых он не знал ничего, такое положение дел показалось ему правильным. Он не хотел знать никаких подробностей о самом худшем дне своей жизни.
Может, он именно за этим и приехал в Вашингтон, чтобы выяснить, чего же он хочет. Может, он желал стать частью общественной драмы, разыгравшейся вокруг катастрофы? Неужели он хотел, чтобы его окружали на улицах? Чтобы ему говорили, что он особенный, избранный? Может, ему нужны были ответы, которые давало слушание? Он вымучил что-то похожее на улыбку. Нет – вот ответ на все эти вопросы, и этот ответ принес облегчение. Эдварду казалось, что он прячется от событий того дня.
Они пересекли улицу и вошли в дверь очень длинной машины. Уже усевшись, Эдвард понял, что они попали в мини-лимузин. На водительском сиденье расположился человек в костюме. Напротив Эдварда – худая пожилая женщина в бархатном платье. Ее волосы были собраны в пучок, руки сложены на груди, подбородок поднят. В том, как она сидела, чувствовалось достоинство.
– Привет, Эдвард, – сказала она. – Меня зовут Луиза Кокс.
– Здравствуйте.
– Я рада, что мы приехали на «бентли», Бо, – обратилась дама к водителю. – Он вместительный.
– Да, мэм. Машина джентльмена стоит неподалеку.
Он уже почти выехал на дорогу, и по мере того, как они удалялись от здания и людей, Эдвард расслаблялся, но ему нестерпимо хотелось расплакаться. Он предпочел бы не плакать перед этой причудливой леди, которая улыбалась ему, пока осторожно снимала перчатки.
