- Какие агенты, как фамилии? Да не верти ты головой!
- Да вот только что здесь были! - воин растерянно развел руками. - Я не знаю, как фамилии, но одеты, как вы, и значки у них...
- А выглядели как?
- Я же говорю, как вы.
- Я о лицах спрашиваю.
- Так... простите, господин агент, но в этих костюмах...
- Понятно. Мы для тебя как китайцы - на одно лицо, - Щеткин вздохнул. Военные! Выше погон взгляд не поднимается.
- Странное дело, - негромко буркнул Совковский. - Жареным пахнет.
- Верно, - так же тихо согласился Щеткин. - Федор, ты как? Встать сможешь?
"Сердобольный какой..." Пустотелов недовольно фыркнул и медленно поднялся. В общем-то, все было на месте - и руки, и ноги. На затылке надувалась шишка, а в голове гудело - результат того, что Кувалда припечатал Федора всей своей массой к бетону, - но особых неудобств это не доставляло.
- Попить бы и умыться.
Он размазал по бледному лицу капли чужой крови. Было видно, что прежде всего Федору хочется поблевать. Каким бы пофигистом он себя ни считал, а лежать в луже крови в обнимку с обезглавленным трупом ему было поперек желудка.
- Идем, - Щеткин взял его под локоть и вывел из камеры.
Совковский двинулся следом, при этом внимательно следя за охранниками. Те выпустили троицу без возражений, но словно бы нехотя. Лишь оказавшись на командном уровне базы, где дежурили агенты ПСБ, Щеткин и Совковский расслабились.
- Не нравится мне эго, - Щеткин утер испарину. - Странные какие-то эти военные. Не забудь, как освободимся, надо узнать, какое подразделение внизу службу несет.
- Не забуду, - пообещал Совковский, тоже смахивая пару капель пота. Слушай, а что ты про Кувалду говорил? Ногами, головой... какая разница?
- Позже, - пообещал напарник. - Добрались уже... Федор, пять минут тебе: поблевать, умыться и прийти в себя. Понял?
"Понял, не понял... Что за дурацкая привычка спрашивать - "понял"? Вот и Люська так же. Смотрит в глаза с полутора метров, говорит что-нибудь, а потом переспрашивает - ты меня слышишь? Или - ты меня понял? Конечно, слышу, конечно, понял. Куда денешься? С такой-то дистанции. Ведь, если не слышишь или не понимаешь, можно и сковородкой по лбу получить. Не страшно, конечно, однако здоровье не казенное... Муторно-то как. Хотя удобно: ни два пальца в глотку совать не обязательно, ни о Люське думать, и без того стошнит..."
Пустотелов толкнул дверь в сортир и не спеша проследовал в кабинку. Агенты расположились у входа. Когда Федор приобнял унитаз, Щеткин выключил экран мыслеграфа и покачал головой. Непробиваемая философия Федора ему уже почти нравилась.
