Ребята, бросившие было ложки, снова принялись за кашу и с интересом слушали Таню. Всегда у нее в запасе захватывающие сведения обо всем, что касалось старины. Лишь Олег сидел с насмешливой улыбкой: ври, ври, мол, проверить-то тебя некому!
— Ты ешь, Олежка, — предложила Таня простодушно, — каша из концентрата, вкусная.
— «Кашетрата»! — передразнил Олег. — Ты вот лучше скажи, кашетрат, почему именно Галичиной называется эта область? — Он подмигнул Степе, приглашая его принять участие в подтрунивании над Таней.
— Галичина? А может от города Галич, что недалеко отсюда. Вообще-то это народ привык так любовно называть свою землю со времени княжеств Киевского и Галицкого… Даниил Галицкий в тринадцатом веке создал здесь много крепостей и городков. Кстати, он основал и Львов.
— Львов? — удивился Степа. — Откуда Даниил знал про африканских зверей, если город так назвал. Львы-то здесь не водились!
Он ждал, чтобы кто-нибудь подхватил его смех, но все смотрели на Таню, ожидая ее ответа.
— Водились здесь львы, — победоносно объявила девочка. — Сын у Даниила был по имени Лев. Вот в честь его и назван так город.
Но Олега не так-то просто переспорить. Усевшись поудобнее, он насмешливо начал:
— Однажды с Таней такой случай произошел: она обнаружила ценные археологические находки…
— Где? — заинтересовался Степа, но чувствовалось, что он уже заранее знал ответ.
— На стендах одного исторического музея! Федюк это зафиксировал в своем дневнике.
Ребята рассмеялись. Лишь Федя, находясь с Олегом в ссоре, нахмурился.
Лейтенант Зарубин любил слушать ребят, охотно смеялся над их шутками, шутил сам. И многому удивлялся. Откуда, например, ленивая с виду девочка Таня Сосновская так много знает? Она помнила даты, имена, названия мест и городов, рассказывала о важнейших битвах славянских племен с кочевниками. Сначала по простоте душевной он думал, что рассказов Тани хватит на один-два перехода, а она полмесяца говорит все новое и новое… А вот Лукашин. Кажется — это «ходячее легкомыслие». Но когда Степанчик на клочке бумаги начертил сложную схему генератора, а в другой раз подробно объяснил устройство телевизионного приемника на полупроводниках, причем Сашко, телевизионный мастер, не нашел в схеме ни одной ошибки, Зарубин развел руками. Чувствовалось, что многое, о чем Степа рассказывал, выстрадано долгими вечерами в техкабинете школы и в своей маленькой домашней лаборатории.
Каждый участник экспедиции изо дня в день раскрывался перед наблюдательным милицейским работником, как только еще строящийся дом: фундамент, первый этаж, второй, третий. А вот и внутреннее убранство… Сначала молодой офицер любил своих спутников просто так, как обычно взрослые любят всех ребятишек, но потом понял, что любит их за внутренние качества, как интересных своих современников. Даже сама их затея пойти по следам героев внушала уважение. Выходит, взрослые первыми, как это ни странно, начали забывать бывших товарищей по оружию. Героев, павших в боях за счастье народа, были тысячи. Но память с каждым годом отсеивала, отсеивала, и вот, наконец, пришло время, когда стали вспоминать лишь о десятках наиболее выдающихся. А где же основная масса, грудью своей преградившая путь завоевателям? Большинству из них не поставлены даже коллективные памятники. Взрослым не пришло в голову издать алфавитные списки погибших…
