– Хорошо, Ральф, – ответил немец. – Бери Дугалда или Джеки и устраивайся на ночлег рядом с овцами. Уже поздно. Завтра видно будет.
Джадд-каторжник, который гнал изнуренных коров, окинул его укоризненным взглядом.
– Надо было разбить лагерь раньше, сэр, – заметил Джадд, пока еще почтительно.
– Да-да, – согласился Фосс. – Мы прошли слишком много. Это было ошибкой. Вы правы, Джадд. В следующий раз я приму ваш совет к сведению.
Джадд сам не ожидал, что его настолько впечатлит здравый смысл и улыбка главы экспедиции. За исключением Тернера, который ворчал из-за стертых бедер, при виде огня утешились все. Коровы, бредущие, низко опустив головы, остановились. Лошади стали тереться мордами о мокрые от росы ноги. Мул потянулся к ветвям ближайшего дерева. А люди, хотя рты их побелели от жажды, сразу принялись обживать уголок земли среди сумрака.
После того как Джадд смешал муку с водой, сунул тесто в угли и достал из столь малообещающего ложа пухлую буханку хлеба, они нарезали себе говяжьей солонины, которой их снабдил в дорогу Бойл из Джилдры, и стали пить обжигающе-горячий красный чай. Казалось, больше им и желать нечего.
– Что за чай без молока? – проворчал Тернер. – Отрава!
– Прогуляйтесь милю-другую в темноте, – предложил Фосс, – до стоянки, где ночуют козы с мистером Ангусом, и будет вам молоко, если доить не лень.
Некоторые сочли это шуткой и угодливо рассмеялись, а Тернер яростно сплюнул горькие листья, к тому же отдававшие металлом.
– Бедняга Тернер! – засмеялся Гарри Робартс. – Тернер, путь у тебя тернист!
Мальчик никак не мог остановиться и хохотал без умолку. Явная простота ночного неба смутила его недалекий ум. Он чувствовал себя свободным и от прошлого, и от будущего. Ликующее тело Гарри позабыло про неудобную одежду.
– То-то же, Тернер! Каково я загнул, а?
Он так радовался, этот большой мальчик, хохочущий во все горло.
Тернер совсем скуксился. Он затаил обиду на всех и вся.
– Ладно, обойдусь и без молока, – ответил он. – Что мне еще остается?
Долгое время Гарри Робартс радовался шутке, которую услышал, и той, которую сочинил сам. Более того, лежа, сунув локоть под голову, он с восторгом обнаружил, что, соединив звезды линиями, можно придумать свои созвездия. Настоящие имена, некогда сказанные мистером Фоссом на корабле, давно позабылись, ведь сами звезды куда более настоящие, чем их названия. Потом восторг сменился недоумением. Выходило, что Гарри не разговаривал с мистером Фоссом уже несколько дней. В результате кое-кто заснул в печали и во сне лизал руку по-собачьи, до последнего кристаллика соли, испытывая скорее досаду, нежели утешение.
