Дверь нашего покоя была приоткрыта. Неужели я забыла примкнуть, уходя? Или приходил кто-то? Я шагнула на порог и замерла. Алин не было.
* * *
Алин пришлось долго ждать, прежде чем двери открылись и из покоя вышла Танис. Одна преграда с пути убрана, остается Вентнор. Но тут она услышала:
— Вентнор пусть спит. Сиделку пришлю.
Алин ощутила некое подобие радости. Переждав немного, вышла из-за поворота коридора к стражникам и, опустив голову, так что волосы скрыли лицо, глухо проговорила:
— Меня Танис прислала.
К ее счастью, походня была за спиной, да и стражники не очень приглядывались. Они молча уступили дорогу.
Странница спала, до подбородка укрытая одеялом. На столике у постели теплился ночник. В углу на скамье, уткнув лицо в локоть и неловко подогнув ноги, лежал Вентнор. На всякий случай Алин вгляделась — нет, не шевелится, спит.
Она присела на край постели и долго, чуть усмехаясь, смотрела в лицо спящей. Сестра?.. Хозяйка?.. На поясе у Вентнора кинжал, его легко вынуть. Покончить одним ударом. И другим — себя. Или лучше подождать, пока сбегутся? Не дождется, Вентнор убьет… Ладно.
Мигнул ночник, метнулась тень по лицу Странницы, и Алин стремительно склонилась к ней: почудилось? Нет, глаза открыты, блеснули в свете ночника. Темные, глубокие, нездешние…
— Эгле?.. — слабым голосом спросила Странница, и Алин почувствовала странное облегчение от того, что та ошиблась.
— Нет, — сказала она с усмешкой. Странница молчала.
— Пришла поблагодарить, — проговорила Алин сквозь зубы, не отрывая от нее глаз. — За непрошеное твое милосердие. Слышишь?
Странница не отвечала. Блестящие темные глаза ее скользнули взглядом по Алин и остановились на чем-то за ее спиной.
— Пожалела меня? — шептала Алин. — Я тоже жалею. Жалею, что не добила тебя тогда, ночью. Достали бы вы меня сейчас…
— Глупенькая, — утомленно проговорила Странница и вдруг протянула руку к ее лицу. Алин перехватила эту руку, отвела, чувствуя, как подступают к глазам непонятные слезы.
— Конечно, глупенькая! — бросила она зло. — Промедлила тогда. А впрочем, и сейчас не поздно… Плохо ты хранишь Ратангу, Хранительница! Такого врага пожалела.
— А что ты можешь сейчас сделать Ратанге?
— Тебя убить могу!
Странница прикрыла глаза. Алин вдруг почувствовала себя бессильной. Ну что надо сделать с этой женщиной, чтобы довести ее до ярости?!
— Зачем ты меня спасала? — наклонилась она ниже. — Зачем?
Губы Странницы дрогнули:
— Жалела.
— А тех, преданных мной, не жалела? Мертвым милосердие ни к чему, да? А родичей их, у которых на глазах ты меня о смерти спасла — не жалела?!..
